Отрывок из книги «Министры финансов».
Перед вами счастливейший из смертных. Государь не мог мне оказать большей милости, как увольнением меня от каторги, в которой я просто изнывал. Я уезжаю немедленно за границу лечиться, ни о чем больше не хочу и слышать и представляю себе, что будет разыгрываться здесь. Ведь вся Россия — сплошной сумасшедший дом, и вся пресловутая передовая интелли…
уже при Витте в 1891 Германия ввела в ход двоякого рода тарифы — минимальные применялись к большинству держав, а максимальные ставки (сельскохозяйственный ввоз) взимались с продуктов, шедших из России.
Так Вильгельм защитил своих аграриев
Витте не хотел войны с Германией, но сообразил, что и Вильгельм II воевать за сохранения барышей юнкеров не решится
И Витте начал таможенную войну: Россия также ввела у себя два тарифа — минимальный и максимальный. При этом максимальный, еще более запретительный стал применяться против
промышленного ввоза Германии, (если она не понизит своих ставок). Тариф прошел в Гос совет. Беспокойство охватывало некоторые сферы России, и в Германии, еще когда тариф проходил через Совет, и о Витте начали говорить как о человеке, прямо ведущем к войне...
Но сам Вильгельм, когда убедился, что Витте ни в каком случае не уступит, употребил личное влияние, чтобы сломить оппозицию юнкеров - аграриев.
И Германия уступила. Договор 1894 г., очень выгодный для германской промышленности и русского сельского хозяйства, был плодом победы русского министра финансов над германскими аграриями.
Впечатление во всей Европе от этой блестящей русской победы над германскими аграриями и над упорством германского правительства было огромное. «В последние десятилетия,— заявил Бисмарк (уже бывший в отставке),— я в первый раз встретил человека, который имеет силу характера и волю и знание, чего он хочет». Советуя канцлеру Гардену съездить в Петербург, чтобы познакомиться с Витте, Бисмарк сказал: «Вы увидите, этот человек сделает громадную государственную карьеру». С тех пор Бисмарк не переставал интересоваться Витте и расспрашивал о нем всех, кого только мог.