От виджетов для кнопочных телефонов до интерфейсов для улучшения генома, или Как приложения меняют нашу жизнь

Интервью с основателем компании по разработке мобильных приложений MobileUp Сергеем Денисюком о том, как раньше делались приложения для кнопочных телефонов, и как в будущем мы будем редактировать геном, чтобы изменить цвет волос.

Сергея было тяжело поймать, мы не с первого раза договорились о встрече: то он в разъездах, то на встречах, то в отпуске. Даже когда я пришла в офис для интервью, пришлось оторвать его от поздравления сотрудника с днём рождения и прерваться в середине разговора на несколько внеплановых встреч. Коллеги привыкли называть его Серж, так и представили. Я тоже решила так обращаться.

Серж, расскажи, как появилась идея заняться мобильными приложениями, еще в те времена, когда про них не слышали? Насколько я знаю, все началось с проекта «Встречер»?

Да, да. Однажды я купил себе телефон с кнопками новый — Nokia. В нем уже были виджеты. Он даже, по-моему, был немножко «тач».

Что за модель, не помнишь?

Нет, не помню. Такая красивая, раздвижная, бело-красная.

Я поставил туда виджет TechCrunch и читал в метро новости. Так я ездил, ездил пару месяцев и понял, что нужно делать мобильный продукт, потому что за мобильными телефонами будущее. Когда я это понял, начал целенаправленно искать идею. Углубился в поиски того, что можно сделать. Меня заинтересовала идея социальной сети, которая сообщает друзьям, что они находятся недалеко друг от друга, и позволяет чаще встречаться, потому что довольно часто люди рядом, но не знают об этом. Собственно, этой идеей я и занялся тогда.

Ты читал о чем-то подобном в TechCrunch или эта идея у тебя родилась?

Тогда уже был проект «Loop» и еще какой-то. В общем, я где-то видел эту идею, но реализацию мы свою придумали. Сама возможность людям находить друг друга благодаря геолокации — такая очевидная. В разных реализациях и тогда были какие-то приложения, и сейчас есть.

До чего дошли в итоге? Какого успеха достигли?

Мы запустили продукт, набрали 10 000 пользователей и продали как рекламный проект компании Sony Ericsson, которая тогда производила телефоны. Мы туда еще добавили афишу мероприятий московских, кино, концерты.

В принципе, проект был реализован до конца?

Да, хотя я бы не назвал его успешным. Мы осуществили эту сделку, но уже под брендом Sony Ericsson проект не был запущен, потому что тогда появились Android-телефоны, а мы делали еще на предыдущем поколении. Весь маркетинг Sony Ericsson сосредоточился на Android-приложениях, у нас уже не хватило ресурсов на разработку, поэтому все закрылось.

Сколько человек изначально работало над приложением?

Во «Встречере» было 4 человека: 3 директора и программист Паша.

Три кнута? Это ты и твои партнеры?

Генеральный, технический и директор по маркетингу. Было очень смешно, когда я что-то придумывал, шел к менеджеру проекта, а он передавал задачу программисту, который сидит со мной практически за одним столом. Рядом сидел директор по маркетингу и думал, как мы это потом продвинем, но до него дело почти никогда не доходило.

А сколько вложений «Встречер» потребовал?

Я не помню, если честно. Порядка миллиона рублей. Хотя даже сам продукт «Встречер» мы запустили за меньшие деньги, но несколько сотен я туда вложил. А потом мы подписали с Sony Ericsson контракт — там миллиона полтора, и деньги мы потратили на продукт. Так что можно считать, что несколько сотен на запуск и потом еще.

Откуда была эта вера? Понимаю, что ты чувствовал, что за этим будущее, понимаю, как могла возникнуть такая идея. Но тогда не было для этого платформ и технических возможностей. Как ты поверил и вложил большие для того времени деньги в проект? Это и есть идея фикс сумасшедшего предпринимателя?

Да, было страшно, но у меня за этим стояло сильное интуитивное ощущение будущего. Знаешь, тоннель, а в конце свет. Я вот так это ощущал. Мне было важно начать свой бизнес. Я, конечно, сильно переживал за успешность, вообще, очень склонен переживать за такие вещи, но уже несколько лет мечтал запустить свою компанию и делать продукты. До этого я занимался работой на клиента. У тех, кто работает на клиента, часто возникает мысль, что надо сделать собственный продукт, и все будет хорошо, можно забыть о клиентах. Это сложно, это труд тяжелый и одноплановый, пока ты не начинаешь по-другому видеть вещи. Мы и раньше пытались запускать свои продукты с той командой: телевизионные проекты делали, свой телеканал.

А студентом подрабатывал?

Да.

Какая самая смешная подработка была?

Да, это было очень смешно. Был 98 или 99 год, не помню точно. Почему-то меня цепляли легендарные истории про первые работы олигархов. Борис Ельцин грузил кирпичи, Прохоров в лесу что-то делал, и я подумал: «Можно и мне что-то погрузить». Поступив на московский физтех, еще за несколько дней до учёбы мы собрались студенческой компанией и поехали на овощной рынок. Там мы грузили помидоры. Зарплату нам выдали тоже помидорами, которые за неимением холодильника стухли за 2 дня. Больше мы помидорами не занимались. Просто нужно было попробовать.

Уже чуть позже на более старших курсах были «безумно выгодные» ночные подработки — выгрузка книжек. Это были эпизодические истории. Денег у меня немного было, семья небогатая, поэтому иногда это было в тему, потому что по деньгам за ночь работы выходило, как стипендия, если не больше. А бонусом было то, что можно было на английском стырить книжки.

А самая первая моя работа, за которую я получил деньги: в 10 классе решал вступительные экзамены для студентов, которые поступали.

Ага, мошенничал!

Нет, я не мошенничал, помогал людям.

Слушай, если мы разоблачаем тебя немножко, расскажи про позор студенчества?

Могу несколько вспомнить фактов. Мне стыдно за то, как мы устроили дикие гулянки, когда еще не начали учиться и только заселились в общагу. Я спал в коридоре своей общаги — не дошел до комнаты. Спал около умывалки.

Напился?

Да. А там уже ходили такие аспиранты, которые наукой занимались. Ещё стыдно за первый экзамен по матану. Я три получил, потому что мне казалось, что студент учится в ночь перед экзаменом, и хотелось попробовать это сделать. Я попробовал и получил 3.

Расскажи про своего первого клиента? Помнишь его? Как нашли друг друга?

Первый клиент — это был бывший партнер по работе Роман. Он был главным директором и двигателем стартапа, в котором я раньше участвовал. Мы делали развлекательный онлайн-телеканал, на котором я ещё до запуска пытался продавать рекламу. Объездил все московские агентства, которые занимаются продажами медийки. Была команда телевизионщиков, режиссер был, отсняли штук 20-30 видео и с помпой открыли. Но когда канал открылся, он жил недолго. Сразу было понятно, что аудитории нет.

Потом Роман открыл агентство мобильной разработки в Москве, а я как раз в Питере собирался. Свой первый заказ он отдал мне в работу. Разработчиков у них не было, а у меня был — один (смеется).

А что это был за проект?

Это был проект для бренда BoConcept с виртуальной реальностью. Это мебельный бренд. Приложение позволяло примерить весь их каталог мебели на твою комнату. Тогда еще не было никакого Core ML, это 2010 год был, и мы запустились. Там не было масштабирования, не было 3d-моделей, это были просто фотографии. Пользователь мог сам управлять расстоянием, объекты можно было зумить, чтобы подгонять размеры.

Это уже для iPhone разрабатывалось?

Да. Можно было сделать скриншот и сохранить. Мужчина мог показать своей девушке, или наоборот, она могла показать своему мужчине: «Дорогой, смотри, как сюда круто встает диван».

Работала тогда команда «Встречера», я правильно понимаю?

Нет, предыдущая. С этой командой мы раньше занимались вирусными историями: придумывали анимационные игры многопользовательские и делали рекламный вирусный проект для «Росинтера». Тогда встречались с Алисой Чумаченко еще до Mail.ru, и она пыталась нас вразумить: «Ребята, делайте свою игру. Вы намного больше заработаете, чем с этого рекламного проекта». У нас постоянно бродили такие мысли.

Вся эта история происходила в Москве, где ты учился и успел проявить предпринимательский потенциал. Как же ты оказался в Петербурге? Все-таки у нас городом возможностей считается столица.

С юности у меня был романтический образ Петербурга, думал сюда поступать, но приехал учиться в Москву.

А откуда ты?

Город Инта, республика Коми на Севере. Так сложилось, что команда собралась в Петербурге, личная жизнь как-то сложилась, я решил переехать сюда и переехал.

А команда твоя как собралась: среди друзей или по созыву?

По созыву. Я искал целенаправленно людей в интернете. Интернет же уже был в 2008 году.

2008 год. Сколько тебе лет было?

26.

Как случился переход от технической специальности, по которой ты учился, к управлению? Ведь карьеру ты строишь как руководитель компанией и весьма успешно.

Я разработчиком не работал никогда, сразу пошел заниматься продажами, потом уже добавил продуктовую, проектную идеологию.

У тебя нет образования в сфере управления, но ты движешься вперед и развиваешься. Как ты повышаешь свою квалификацию?

Я просто слежу за тем, что происходит, что-то читаю. Интересуюсь, как работает машинное обучение, как блокчейн работает или еще что-то.

Внутри компании у вас ребята постоянно продвигаются по своим направлениям, ездят на семинары, в том числе за рубеж. То есть ты знаешь, где их продвигать в профессиональном плане, а сам по наитию?

Во многом так и есть. Есть набор тренингов, семинаров, которые я посещаю. Но одна из моих фишек в том, чтобы замечать возможности других людей, что с ними можно сделать, что им можно еще дать, чтобы они продвинулись. Поэтому наша компания всегда работала как квалификационный лифт. Мы брали довольно молодых ребят и выращивали из них специалистов.

У вас и студенты работают, это правда?

Да, молодых, но перспективных ребят берем. Таких, которые еще не схватили звездность. На выходе получаются качественные специалисты, которые за 1 день находят работу, если им надо.

У вас в офисе такая размеренная и приятная атмосфера: молодая команда, прекрасный офис в центре города, сотрудники имеют возможность в перерыве отвлечься на партию в настольный футбол. Когда я пришла, все дружно поедали именинный пирог. А когда приходит заказ, как срабатывает команда? Выдвигается кто-то ответственный и собирает команду или ты назначаешь? Или кто-то из твоих приближенных понимает, что с этим справится вот этот, другой, третий? Как процесс строится?

Мы просто понимаем, кому этот проект подойдет из наших всех товарищей. Здесь ключевая фигура — это руководитель проекта.

Сколько по времени занимает процесс? От чего это зависит?

Это может занимать от пары недель до нескольких месяцев. Зависит от объема продуктов, сложности, количества сценариев, которые нужно учесть, уникальности.

Случается ли, что приходят клиенты, которые сами не знают, чего хотят? Например, решили создать приложение, потому что это модно, и все так делают. Что происходит в этом случае?

Я бы сказал, что стать нашим клиентом сложно. У нас высокий барьер на вход.

Не только денежный?

Клиент действительно должен хотеть с нами работать. Поэтому заказчика, который не знает, зачем ему продукт, мы просто не возьмем. Бывают люди, которые не очень компетентны в разработке или даже продуктовых вопросах, не знают, как какой-то продукт сделать. У нас такие были, но как минимум они четко понимали, зачем им нужно приложение, какой бизнес они хотят построить, как он должен работать. Например, мы так делали маркетплейс вроде YouDo. Там можно курьеров заказать, уборку, ещё что-нибудь. Заказчику было четко понятно, как это должно работать, откуда взять исполнителей, которые готовы оказывать услуги. Клиент не очень разбирался, как построить приложение, как backend написать — это все была наша работа. Но, что им нужно по бизнесу, они четко знали. С такими заказчиками мы можем работать. Это пример таких стартапов. Бывают также корпоративные проекты, когда заказчик может быть уровня MasterCard. Они тоже четко понимают, какое направление бизнеса хотят развить, знают, что им нужно приложение для пополнения баланса телефона, переводов с карты на карту и выпуска виртуальной карты. Остальное все уже на откуп — как именно это сделать. Таких заказчиков мы любим, они понимают несколько бизнесовых сценариев, а мы уже придумываем, как это в приложении сделать.

Как вы понимаете, что есть где-то недоработки, или что-то стоит улучшить в продукте? Вы проводите какие-то опросы?

Есть метрики, за ними чаще всего следит заказчик. Есть отзывы в сторах, которые мы читаем. Команда всегда очень погружена в проект, за него болеет, фанатеет, у ребят есть много идей по дальнейшему развитию. Мы их всегда предлагаем, обсуждаем, это достаточно живой процесс. Команда обычно сама пользуется продуктом. Это уже человек 10, которые получают опыт и имеют возможность выступать как пользователи. Иногда собирается информация специально для проектов, проводятся опросы. Перед запуском «Велогорода» мы бегали вокруг велостанций и опрашивали людей, которые читали инструкцию, узнавали, понятно им или нет.

Расскажи вкратце, чем приложение может помочь заказчику или его бизнесу?

Бывает так, что какую-то задачу пользователю, покупателю нашего заказчика интереснее выполнить с телефона, хочется где-то на бегу сделать. С десктопной версией, с мобильной версии в телефоне это бывает сложнее. Приложение можно сделать гораздо быстрее, удобнее, полезнее для пользователя.

Какие преимущества дает приложение для бизнеса?

Если есть несколько условно одинаковых сервисов, у одного есть мобильное приложение, а у другого нет или оно плохое. Сервис тебе нужен, ты иногда им пользуешься. Ты выберешь тот сервис, у которого приложение лучше. Яндекс.Такси делают Uber, потому что у них приложение намного удобнее.

По сути, это дополнительный канал продаж?

Да. А бывает так, что мобильное приложение представляет свою собственную ценность. Например, тот же Tinder. Ты, конечно, можешь посидеть и за компьютером, они недавно сделали веб-версию, но там другая механика, нет этого свайпа.

Есть два типа заказчиков. Одни уже имеют свой бизнес, продукт, сервис, и к нему создают еще один канал доступа и продаж, более заточенный под этот формат потребления, использования. Другие заказчики при помощи мобильного приложения создают принципиально новый сервис. Это может быть, что угодно: от приложения для интеграции с самокатами и велосипедами до медицинских приложений, которые с какими-то новыми медицинскими системами интегрируются и что-то врачу показывают.

А есть ли такие отрасли, которые точно никогда не будут нуждаться в приложениях?

На мой взгляд, весь сегмент ресторанов не нуждается в приложениях. Парикмахерские, салоны красоты тоже.

Даже внутренние сервисы? Например, для управления персоналом?

Нет. Единственный смысл — это лояльность. Как справедливо наш директор по развитию Саша Хорошевский написал в своей статье: «Нахрена мобильное приложение? Спросите у человека номер телефона, и по номеру начисляйте ему все, что он хочет. Не надо ничего с собой носить, даже приложение». Это одна из иллюзий, которая раньше жила на рынке, что такого рода заказчикам приложения нужны, делались конструкторы для них. Мы тоже такие конструкторы делали. Нашим вторым заказчиком был конструктор приложений для бутиковых отелей, американский рынок. Тогда же он и загнулся, потому что приложений наклепали, а ценности в них нет. Если у клиента, посетителя отеля, ресторана есть какая-то задача, он ее решает достаточно просто — звонит, пишет в заведение или онлайн-запись делает и все решает. Находит на Яндекс.Картах или в Booking.com. Приложение не нужно для этого.

Так о любом бизнесе можно сказать. О магазине электроники.

Кстати, магазины электроники — это спорная история. Например, маркетплейсы нужны, потому что хочется что-то поискать, пока ты...(смеется) Я недавно искал самокат, лежа в парке. Мне шальная идея взбрела в голову: «Хочу себе самокат прямо сейчас». Ну, взял и поискал. В приложении это было бы удобнее делать.

Купил?

Купил вчера.

Поздравляю!

Еще не опробовал.

А что по поводу ботов? Может быть, ресторанам и салонам красоты бот подойдёт?

Вот бот, как Google показал, который сам звонит и все вопросы решает, может помочь. Он тебе сигнализирует: «Ты записан на столько-то» и в календарик сам добавляет.

Например, голосовому ассистенту ты говоришь, что хочешь на маникюр с дизайном завтра в 3 часа.

Да, но боты пока все достаточно туповатые. Если у тебя хоть сколько-то оригинальный язык, которым ты разговариваешь, пишешь, то он тебя уже не понимает, вызывает специалиста и ты ждешь. У меня есть Тинькофф, они большие пионеры, и у них в чате боты отвечают. Я очень люблю обратиться с каким-то вопросом, который мог бы и сам решить, но мне хочется пообщаться. Это удобно, но еще ни разу бот не смог мне ответить. Он пишет: «Уточняю», а потом тебе человек отвечает. Человек. Бот не может.

Команда у тебя крепкая?

Да, очень.

А возможно такое, что нагрузка будет слишком велика? Что будешь делать тогда?

Людей нанимать.

А есть кого? Легко найти технических специалистов такого уровня, который вам нужен?

Всегда достаточно легко находили, но в последний год стало сложнее нанимать, несмотря на то, что компания подросла и улучшились условия. Сейчас намного больше стало желающих нанять технических специалистов.

То есть конкуренция среди работодателей?

Да. Джуниоров найти легко. Все, кто имеет какой-то опыт, завалены предложениями. Даже если они где-то работают, им постоянно бомбят. Они просто сидят на месте, что-то пишут, а им там в Linkedin наяривают всякие рекрутеры.

Ты боишься своих потерять? Как держишь?

Стараемся держать, давать интересные задачи, смотреть, как человеку дальше интересно расти, и стараться открыть эту поляну.

Я правильно понимаю, что финансовая сторона для сотрудников не так интересна как развитие, при прочих равных условиях?

Я бы сказал, что да. Хотя финансовая тоже имеет значение, поэтому у нас зарплата не ниже, чем у остальных. Всегда есть компании, которые готовы перекупить сотрудников. Любой человек может сказать, что найдёт себе работу с зарплатой больше. Это, кстати, ко мне тоже применимо. Если я пойду куда-то работать, то зарплата будет выше. Мы стараемся удержать не только зарплатами, мотивируем.

Ты сам вычисляешь мотивации своих сотрудников или психологов, шаманов нанимаешь?

Всех использую. Ведических астрологов использую активно. У нас работает ведический астролог. У него и приложение есть астрологическое.

Ну, ты же не в открытую спрашиваешь людей, о чем они мечтают? Ты общаешься и в процессе как-то раскрываешь, примерно представляешь, куда они хотят двигаться?

Примерно раз в год мы проводим с человеком собеседование. Узнаём, насколько он доволен, чем недоволен и куда хочет двигаться дальше, в том числе по зарплатным ожиданиям.

Такая калибровка?

Зарплатный рост мы в любом случае планируем из года в год. Он постоянно случается. Во многом я ориентируюсь на запросы самих сотрудников. Это тоже важная часть, потому что, как правило, они намного лучше, чем я исследуют зарплатную сферу, соответствующую их уровню компетенции. Бывает так, что себя переоценивают, но как-то с этим справляемся.

Как формируется стоимость заказного продукта?

Мы ориентируемся на то, сколько ресурсов хотим вложить в продукт. Объясняем заказчику, почему хотим вложить столько, почему их проект этого заслуживает, почему им надо на это соглашаться и таким путем идти. Когда участвуем в тендерах, заказчики иногда говорят, где мы находимся в ценовом диапазоне. Смотрим, сколько у нас, сколько у других. Так мы понимаем, как это оценивается рынком. Нам не все конкуренты интересны, только определенный пул, ближайших по весовой категории. Но мы далеко не всегда на них ориентируемся, больше на себя.

Немножко подталкиваете?

Да. Мы не самые дешевые. Дороже среднего, бывает, что самые дорогие. Заказчик со своей стороны объясняет, что у него вот столько денег и больше нет, и мы как-то стараемся друг друга понять. Иногда не получается, иногда получается.

В чём состоит твоя работа?

Моя работа состоит в том, чтобы думать, разговаривать с людьми: с коллективом, с заказчиками, с партнёрами. Ключевых моментов несколько: слушать, принимать решения и прикладывать силу к этому, чтобы оно шло и развивалось. Давать чему-то ход, жизнь, помогать. То есть ввалил энергии — и оно поехало.

Принимать решения — это самое главное, да?

Да, и ещё следить за людьми (в хорошем смысле), чего они хотят, потому что это очень важно. Компания двигается, когда люди ходят, а не только, если я куда-то хожу.

Есть проект за который обидно?

В целом, нет. За «Велогород» было немного обидно. Хороший проект, тогда много систем написали, а они физические станции не поменяли, не успели. Оставили старые со старой железной начинкой и софтом. Соответственно, наша новая система интегрировалась со старым ржавым железом, которое не всегда хорошо работало. В сторах было много негатива.

Кстати, вы из-за этого поменяли курс дальнейшей активности? Как я поняла, у вас пару лет назад была такая стратегия – работать с железом, да?

Да, нам это было интересно, мы об этом рассказывали, но изменилось всё не из-за «Велогорода». Просто оказалось, что подобные проекты достаточно специфические и эпизодические, нет огромного рынка. Эти компании часто разрабатывают какие-то решения внутри либо хотят разработать очень недорогие маленькие проекты. У нас есть несколько крупных заказчиков, для которых мы до сих пор делаем проекты с разными интеграциями, но это сложно сделать основным позиционированием, ведь мы хотим видеть и других заказчиков, их такой вектор может и привлекать, и пугать. Поэтому мы немножко иначе себя стали позиционировать. Начали акцентировать внимание на том, что делаем сложные проекты, и это действительно так. У нас очень хорошая техническая команда. Хотя сейчас мы снова хотим поменять вектор, нарастили другие экспертизы и нам есть, что ещё о себе рассказать миру.

Сотрудники MobileUp изучают английский. А сам сколько языков знаешь?

Один, русский. Ну, английский тоже знаю.

Это само собой разумеется? Часто выезжаешь за границу?

Ты знаешь, в этом году довольно часто получается...

По работе?

Да, мы в Амстердаме открыли юридическое лицо.

Поздравляю!

Оно еще в процессе открытия, но мы уже подписали бумажки.

Вы ориентируетесь на европейский рынок?

Мы уже на всех ориентируемся. С заказной разработкой больше рассчитываем на российский рынок, но у нас есть несколько продуктов, которые ориентированы на американцев. Есть продукт, который будет глобальным, может быть, даже на китайский рынок зайдет.

Это не заказной?

Нет, это свой продукт. Созданное юридическое лицо в Амстердаме — это тоже под свой продукт.

Секретик раскроешь, что это будет примерно?

Это будет корпоративный каршеринг, он в принципе уже запустился. Сейчас участвует в акселераторе Rockstart в Амстердаме.

Мы нашли в Америке очень интересную нишу: корпоративный каршеринг. Делаем проект, который объединяет попутчиков, потому что есть много людей из одной компании, которые ездят по одним и тем же маршрутам, но даже не знакомы между собой. Компания им компенсирует расходы на перемещение. Плюс зеленая экономия — снижение выбросов. Еще нетворкинг, в который компания специально инвестирует, здесь его можно производить естественным путем, просто потому что люди ездят в одно и то же время по одним и тем же маршрутам. Есть ещё один проект, но про него пока не расскажу.

У вас есть свой проект — приложение «Аэростат». Расскажи про него.

Это мой личный небольшой проект. Борис Борисович Гребенщиков уже десять лет раз в неделю выпускает на радио программу с музыкой и своими размышлениями о смысле всего сущего. Эти 40-минутные программы, которые я сам люблю слушать, однажды перестали выходить в подкастах, и не было способа их слушать. Мы сделали приложение, в котором собраны эти передачи, их тексты, можно их скачивать, добавлять в избранное. Появился удобный такой инструмент для того, чтобы слушать эти подкасты.

То есть ты таким образом решал свою проблему? Ты был инициатором?

Да, я был инициатором. Это была моя личная проблема, но она актуальна для всех, кто слушает, «Аэростат». Ежемесячно несколько тысяч человек в приложении, а есть ещё люди, которые про него не знают и слушают как-то иначе.

Планируешь как-то продвигать проект? У него есть амбиции?

У него никаких амбиций нет. Главное — выполнять свою задачу, то есть доставлять передачи Бориса Борисовича людям, а продвигать не планируем. Мы его продвинули на начальном этапе, оно появилось во всех группах, которые посвящены БГ, даже он сам репостил эти записи. Информация о нём есть в группах в соцсетях, и новые люди туда приходят.

Это некоммерческий проект? То есть он никак не монетизируется и просто по фану сделан?

Да, это некоммерческий проект. Пока по фану. Это полезная штука, она полезна многим людям, которые слушают и любят эти вещи. Это очень важно.

Сам что ещё, кроме БГ, слушаешь?

Я вырос на «Аквариуме» и остальном русском роке. Сейчас вкусы расширились классной мировой музыкой: alt-J, Radiohead и другие.

Был только один собственный проект компании?

Нет, мы всегда пытались делать свои продукты. Сначала был «Встречер», потом «Топ-скидка», там можно было смотреть все скидки на карте. Была детская игрушка «Учубука», она до сих пор есть. В неё мы вложили 150 тысяч рублей, а заработали 1,5 млн рублей. Успешная, но деньги небольшие, мы не стали развивать. Был музыкальный проект — приложение, которое позволяло стримить концерты в высоком качестве звука и отправлять в социальные сети: Facebook и Youtube. Проект мы закрыли. Музыканты когда про него слышали, говорили: «Да-да-да», — но реально им это было не так интересно, они делают прямой эфир в Instagram или в Facebook. Это победило. У нас были гипотезы, которые не сработали. Мы думали, что решающее значение будет играть возможность управлять звуком в приложении и возможность съёмки сразу с нескольких ракурсов на разные девайсы.

Существует мнение, что приложения лишают людей единого канала информирования, такой большой разброс, что у пользователей дезориентация: что хорошо, что плохо? Ты, стоя у руля компании, плодящей эти самые приложения, не ощущаешь ответственности перед социумом?

Я не чувствую такой ответственности, потому что люди сами должны за себя отвечать, выбирать и задумываться о своей информационной гигиене, что они потребляют.

Подожди, если бы ты был наркодиллером, я бы задала тебе такой же вопрос, ты бы сказал: «Нет, я не чувствую ответственности, потому что люди сами выбирают, что им потреблять», примерно такой же был бы ответ?

Ну, мы производим не наркоту, а смузи (смеется). Смузи и авторские кофейные напитки.

А если серьезно, мы же делаем в основном приложения для бизнеса: приложения для идентификации пользователей, покупки билетов, медицинские продукты, банкинги, кассовые системы. Это вещи, которые дают вполне ощутимый вклад в повышение качества жизни людей во всем мире. Поэтому за них вообще не стыдно ни капельки.

Сколько у тебя у самого приложений в телефоне?

Много.

Есть любимые?

Да, наверное, есть: Telegram и Instagram.

Несмотря на то, что Telegram пытаются заблокировать?

Да. Всё равно он лучше всех.

Давай немножко отвлечемся и помечтаем. Допустим, сейчас нет мобильных приложений и вообще мобильной индустрии. Куда бы ты свою деятельность направил? В какую индустрию поверил бы?

Все, что происходит с машинным обучением, особенно на стыке с медицинскими данными или транспортными системами, или с биологией, генетикой. Это огромная и очень интересная тема.

Ты бы хотел чем-то таким управлять?

Я бы туда влез, или в блокчейновые истории пошел бы.

Кстати, об этом следующий вопрос. Что ты вообще думаешь о блокчейне? Это перспективный рынок или пузырь? Участвуешь ли сам в таких делах?

Мы потихонечку пилим свой продукт. Так что участвуем в этих делах, да. Я без особого фанатизма отношусь. Сейчас выходит и происходит много ерунды.

Например?

Ну, раскрутка денег на ICO.

Ты купил себе биткоины?

Да, у меня есть некий портфельчик.

Вовремя купил или так себе?

Нет. Я не умею покупать. Я покупаю на пике и продаю в самой яме и нормально теряю деньги. Если я пытаюсь играть на курсах, то теряю.

Почему так? У тебя же развита интуиция, чего не хватает? Не можешь чего-то предугадать или азартен слишком?

Я не знаю. Оно просто не работает. Интуиция мне подсказывает, но в этом сегменте она с точностью до наоборот выдает результат. Поэтому, когда в декабре был сильный рост биткоина, я уже пытался проворачивать обратные истории. Если мне хочется что-то купить, значит идеальный момент этого не делать.

Так. А технологии будущего? Что в ближайшее время будет популярно?

Машинное обучение, голосовые ассистенты, блокчейн.

Когда будет совмещение человека с машиной? Люди станут киборгами?

Уже есть. Apple AirPods — это прекрасное совмещение человека с гаджетом. Просто оно не имплантируется, а вставляется и вынимается. Идея та же самая.

Мне, например, иногда хочется, чтобы монитор был у меня под веком. А ты сам что бы придумал?

Я хочу, чтобы не нужно было носить с собой смартфон и на него смотреть постоянно. Это либо под веками, либо как-то ещё. Могут быть какие-то очки с проекторами или модификация сетчатки. Должно быть достаточно большое изображение, которое можно видеть прямо перед собой. Смартфоны же стали больше, чем прежние кнопочные телефоны. Но это всё ещё маленькая штучка, в которую надо тыкать пальцами.

Илон Макс в одном из своих интервью говорил, что скоро люди перестанут понимать машин без внедрения технологий в их собственный организм. И если мы не будем себя модифицировать, то станем, грубо говоря, домашними котами будущих роботов. Что ты думаешь по этому поводу?

Да. Апгрейд тела человека будет осуществляться, но не механически, скорее, речь о редактировании генома. Не чтобы музыку включить силой мысли или с машиной соединиться. Это будет не пользовательская история, а про здоровье, про более серьёзные вещи. Потом дойдет до редактирования того, что ты хочешь в себе поменять: цвет глаз, например. Волосы будут перекрашивать не краской, а геномом, можно будет сделать, чтобы они у тебя закудрились на всю жизнь. Специалисты по татуировкам станут специалистами по косметическому редактированию генома.

Какое место мобильных разработчиков будет в этой системе? Если татуировщики будут редактировать геном, именно отвечать за красоту, то мобильные разработчики что?

Станут генными разработчиками. Интерфейсы сохранятся. То есть они явно перестанут быть основными интерфейсами. Соответственно, будут не мобильные разработчики, а какие-то ещё другие разработчики. Разработчики проекционных интерфейсов в глаз.

Куда движетесь сейчас? Какие дальнейшие планы? Как видишь компанию через 10 лет?

Я, конечно, сам люблю на собеседовании такое спросить. Мне ещё никто не ответил, как он себя видит через 10 лет, но я скажу. Я хочу построить глобальный холдинг в России. IT-компанию со своим производством и своими продуктами. Всё это будет замешано в большой бурлящий котёл. Недавно у меня родился план построить университет и город, но это долгосрочно. Да, город было бы интересно построить.

Умный город?

Зачем умный? Красивый!

Интервью взято специально для конкурса vc.ru и банка «Точка».

#навсюголову