Ситуация на нефтегазовом рынке Китая
В прошлом году Китай смог успешно воспользоваться резким падением цен на нефть и закупить большие объемы по очень привлекательной стоимости. Какую стратегию закупок нефти Китай будет реализовывать теперь, в условиях нового роста цен на нефть?
Несмотря на то, что пандемия COVID-19 привела к снижению экономической активности в мире и к сокращению спроса на нефть, в Китае ситуация выглядит несколько иным образом: вводятся в эксплуатацию новые нефтеперерабатывающие заводы, строятся новые нефтехранилища, государственные и независимые китайские компании наращивают производственные мощности, и для их обеспечения закупается сырье по всему миру. Помимо прочего, росту импорта нефти на китайский рынок в прошлом году способствовало снижение цен на нефть на фоне пандемии, приведшей к падению спроса на нефть в Европе и США. Очевидно, что спрос на нефть в Китае будет расти. При этом, имеющиеся и новые нефтехранилища позволят производить закупки нефти в наиболее благоприятные периоды. По разным оценкам, резервные запасы сырья на данный момент находятся на уровне от 100 до 120 дней импорта. И это еще не предел, с учетом коммерческих запасов эта цифра может вырасти до 180 дней. Соответственно, объемы закупки нефти Китаем в 2021 году уже не будут определяться задачей заполнения национальных резервов, а будут обусловлены необходимостью обеспечения новых производственных мощностей.
Можно ли говорить о том, что за последний год Китай добился заметного продвижения в своих планах по наращиванию самообеспечения углеводородным сырьем?
Стоит ли ожидать серьезных прорывов в этом направлении во время начавшейся недавно новой пятилетки в КНР? Вынужденная изоляция стран из-за пандемии преподнесла урок, что самообеспечение углеводородными ресурсами является залогом энергетической безопасности страны. Помимо этого, неспокойная геополитическая обстановка также может привести к перебоям в поставках сырья. В связи с этим, вполне закономерно, что одним из пунктов новой пятилетки развития КНР является дальнейшее увеличение запасов углеводородного сырья.
Чем увенчается усилившаяся экспансия Китая на рынке нефтепродуктов Восточной Азии?
Можно ли ожидать, что в ближайшие несколько лет многие мелкие и средние НПЗ в этом регионе закроются, не выдержав китайской конкуренции? Наращивание мощностей и появление новых нефтеперерабатывающих заводов Китая, конечно, является проблемой для более старых заводов Восточной Азии. Вполне предсказуемо, что в данном регионе менее мощные некрупные заводы, не выдержавшие конкуренцию, будут вынуждены закрыться.
Какую роль может сыграть Китай в восстановлении поставок на мировой рынок нефти из Ирана и Венесуэлы де-факто, вне зависимости от того, какую позицию по смягчению санкций займет Джо Байден?
Может ли рост импорта нефти из этих стран в КНР привести к очередному обострению американо-китайских отношений? До недавнего времени поставки нефти из Венесуэлы в Китай совершались обходными путями – через Малайзию, прямые поставки возобновились лишь со сменой администрации США. Что касается Ирана, чтобы избежать введения новых санкций США, недавние энергетические сделки было решено проводить не в долларах США, а в других иностранных валютах. Конечно, при этом опасность усиления санкционного давления со стороны США сохраняется. Но подобные действия Китая отчетливо демонстрируют их отношение к санкционной политике США.
Можно ли ожидать новых инвестиционных решений китайских компаний о реализации нефтегазовых проектов в России после получения компанией Sinopec 40% Амурского ГХК "Сибура"? Какие объекты российского ТЭК потенциально наиболее интересны для китайцев?
Китай, безусловно, заинтересован в переходе от импорта углеводородов к их поставкам с зарубежных месторождений, в разработке которых принимают участие китайские нефтегазовые компании или в которых китайскими компаниями была приобретена доля в акционерном капитале. Китайская сторона проявляет инвестиционный интерес как к разработке месторождений, так и к строительству инфраструктуры, экспорту продукции и внедрению инновационных технологий добычи трудноизвлекаемых запасов. Поскольку Россия и Китай заинтересованы в укреплении двустороннего сотрудничества, помимо прочего, в области энергетики, появление новых инвестиционных проектов как минимум в среднесрочной перспективе вполне ожидаемо. Тем более что вливание китайского капитала в российский ТЭК, с одной стороны, способствует освоению новых месторождений, а с другой, позволяет внедрять российские инновационные технологии, которые могли остаться без внимания, не имея достаточной финансовой поддержки.
Насколько в действительности активен Китай в реализации политики по снижению углеродных выбросов? С одной стороны, нехватки в подобных декларациях нет, но пика выбросов Китай рассчитывает достичь только в 2030 году, а за это время "зеленый курс" в Европе и США может претерпеть немалые изменения. Каковы реальные достижения КНР в этом направлении?
По словам Председателя КНР Си Цзиньпина, КНР планирует "выйти на пик выбросов CO2 до 2030 года и достичь углеродной нейтральности до 2060 года". По оценкам экспертов, около 80-85% источников энергии представлены невозобновляемыми ресурсами, такими как нефть, природный газ и уголь. Для выполнения заявленного показателя к 2060 году, доля невозобновляемых источников энергии должна сократиться до 20-15%. Чтобы достичь таких грандиозных целей, необходимы огромные инвестиции в возобновляемые источники энергии. Однако, новые цели, касающиеся возобновляемых источников энергии, не были включены в 14-й пятилетний план. Возможно, они появятся в планах развития энергетического сектора. Исходя из представленного плана, одной из основных задач КНР относительно экологии и энергетики является поддержание постепенного перехода к более экологичной энергетике, т.е. сохранения заданных в прошлой пятилетке темпов снижения выбросов и сокращения удельного потребления энергии. Вместе с тем, пятилетний план не исключает роста потребления углеводородов и, как следствие, увеличения выбросов. Этому способствует наращивание производственных мощностей по переработке нефти и угля на территории КНР, что, в свою очередь, свидетельствует о нежелании Пекина отказываться от традиционных источников энергии. Соответственно, ожидать значительного сокращения выбросов до 2025 года не приходится.