Я откопала свой сборник мистических рассказов, который написала в 16 лет. Часть 2

Первый рассказ приняли довольно хорошо (и даже предложили мне вновь возобновить писательское хобби 0_0), поэтому я решила продолжить постить на DTF кусочки своего древнего сборника (ссылку на первую статью можно найти внутри)

Здесь я не буду расписывать длинное вступление, всё есть в первой части:

Единственное, стоит указать, что текст не редактировался. Совсем. Каким я его откопала в личном кабинете Ridero, таким он и попал к вам.

Это значит то, что критиковать вы его, конечно же, можете, но смысла в этом никакого, ахахаха, ведь моим рукописям 5 лет.

— Но, мам! Я не хочу праздновать свой двенадцатый день рождения в детском кафе с аниматором! Я уже не маленькая! — скандалила девочка, злобно пыхтя.

Женщина прикрыла телефон ладонью, и тихо шепнула своей дочери:

— Я уже всё решила! — она продолжила разговор, обсуждая с администратором все тонкости завтрашнего празднования, — Прошу прощения. Да-да, шарики, много шариков. Что вы говорите? Кролик? Лия, ты любишь кроликов?

— Я ненавижу кроликов! — её лицо уже начало краснеть от солёных слёз, и она резко их смахивала.

— Значит, кролик, да, — женщина, как будто, совсем не слышала криков дочери. Она не учитывала её предпочтения. Так было принято делать из года в год. — Да, завтра в двенадцать, угу, — она кивала в такт приятного голоса девушки на другом конце провода, — Что? Фамилия? Линдберг. Линд-берг, да. Спасибо, до свидания, — она нажала на красную кнопку на ровном и чистом экране смартфона, сложила руки на груди, и посмотрела на зарёванную дочь, которая всё чаще шмыгала носом, не давая соплям вытечь из него, — Лия, что за дела? Мы же договаривались. — удивительно спокойно спросила женщина.

— Мам, я не настолько маленькая, чтобы праздновать день рождения в кафе с аниматором! Меня засмеют! — краснота с лица понемногу пропадала, но глаза всё еще блестели от жгучих слёз.

— Пока ты не достаточно взрослая, чтобы планировать свой день рождения. Подрастёшь — поговорим. А пока всё! Тема закрыта! — она одним движением закинула мобильник в передний — и единственный — карман клетчатого фартука и отправилась на кухню стругать картофель под шум телевизора.

Лия, съежившись, прилегла на диван, уже чувствуя, что её день рождения будет самым ужасным днём рождения в мире. Ох, чёрт, как же она была права…

***

Женщина с кучкой маленьких детей (их было около десяти) стояли под яркой неоновой вывеской, ожидая, пока кто-то услышит уже третий звонок в дверь.

— А я… — только начала Лия, но её заткнула мать.

— Помолчи, пожалуйста, и умей ждать. Мы чему тебя с отцом учили? — шёпотом гаркнула женщина, стараясь не привлекать внимание подружек, друзей и людей на улице. Которых, кстати, не было. Чёрт возьми, действительно ни единой живой души, ни единой машины около детского кафе. По коже матери пробежал тревожный холодок, но она резко дёрнула плечами. Противное чувство в миг пропало.

Замочная скважина заскрипела и из-за двери выглянула огромная, дёшево выглядящая, кроличья голова с рыжим пучком волос и соскользнувшей на бок бабочкой.

— Да? — вялый и недовольный голос выполз откуда-то из недр плюшевой оболочки.

— У моей девочки день рождения, — женщина подтолкнула вперёд Лию, которая стояла позади всех.

— Фамилия? — жёстким, прокуренным голосом поинтересовался парень с кроличьей головой.

— Л-л-линберг. Линд-берг.

Парень в миг выпрямился и, протараторив секундное «упс», хлопнул дверью с привязанными к ней колокольчиками. За дверями послышалось шуршание, громкий топот больших ботинок, цокот каблуков. Меньше, чем через пару минут, дверь открылась. На пороге стоял внушительных размеров белый кролик в цилиндре, под которым была спрятана рыжая синтетическая чёлка, в синем пиджаке и черной бабочке. Кролик держал в своих скользких латексных перчатках букет из цветных, наполненных гелием шариков, которые блестели и отражали в себе болезненно-яркие лампы детского кафе.

— Здра-а-авствуйте! — сомнительно весёлым и высоким голосом пролепетал парень, смотря на гостей сквозь сетчатые кроличьи глаза.

Малыши скептически осмотрели парня, нарядившегося в кучу меха и поролона. Самая старшая и самая чопорная девчонка — Молли — презрительно закатила свои чёрные глаза и продолжила вульгарно жевать жвачку. Вот она-то точно не выглядела на свои двенадцать, и была тем самым человеком, который стебался над Лией и её, якобы, слишком детскими штучками. Остальные детишки, иногда, поддакивали Молли, но выглядели соответствующе и на свой возраст.

— Они довольно серьёзные дети… — оправдала их женщина, стыдливо глядя в пол.

— Благодаря мне они научатся веселиться! — мимика игрушечной головы не менялась, но женщина почувствовала эту косую, пугающую улыбку, которая заставила её спину вновь покрыться мурашками, от чего женщина поёжилась дважды.

Аниматор немного отошёл от прохода, дабы пропустить детей в ослепительно-яркий зал.

— Я точно могу вам доверять? — напряжённо спросила женщина.

Из красно-розового кроличьего рта с большими нарисованными передними зубами выскочил нервный смешок, а эти маленькие зрачки, казалось, стали ещё меньше.

— Всю информацию вы можете уточнить на нашем сайте! — слишком громко и выкрикнул он и хлопнул дверью.

Эта… отмазка (?) была уж очень странной, и идея об этом глубоко засела в голове женщины, но сейчас она отшатнулась, брезгливо оглянула дверь и ушла в сторону дома, будучи полностью уверенной в безопасности детей. Но если она была в этом уверена, не значит, что так и будет.

***

Внутри здания была небольшая, почти крохотная прямоугольная комната с пятью дверьми: кухня, два раздельных туалета, кабинет для персонала, располагавшийся за административной стойкой. В центре одной из четырёх стен была пятая дверь без каких-либо табличек или предупреждений, на подобии «не входить — убьёт». Дверь, ведущая в никуда, в небытие. Её, как будто, специально оставили непомеченной, чтобы всякий раз маленькие детишки заглядывали в гости, где их ожидало незнакомое прежде приключение.

Главная комната была наполнена множеством шариков и плакатов «С Днём Рождения!». В углу стоял маленький сухой бассейн с разноцветными шариками. На стене висели колонки, проигрывающие глупую музыку с писклявыми ребячьими голосами. У окон детские столики. И… всё. Это место не отличалось особой роскошью и дороговизной.

«Динь-дон! Динь-дон!» — кричали жутко фонящие колонки.

За стойкой администратора стояла юная дама, собственно, сам администратор. Она выглядела очень женственно и статно: деловой стиль одежды, укладка, лёгкий макияж. Ничего лишнего, но напрягало одно — белая маска. Почти такая же, как у аниматора. От этих вечно улыбающихся кроличьих морд детей уже воротило. Девушка смотрела на юных гостей через глаза-дырки, приветствуя их, одновременно кивая головой.

— Это миссис… Мисс Франссон, — своим скачущим на высоких тонах голосом представил кролик администраторшу, не отрывая поролоновых глаз от неё.

— Если вам будет удобнее, то называйте меня Линдой, — её голос был приятным и бархатистым. Он внушал доверие и создавал уютную атмосферу возле девушки. Полная противоположность голосу аниматора.

— А тебя как называть? — медленно переминая жевательную резинку спросила Молли.

Парень в костюме странно дёрнулся, а потом неспешно повернулся и посмотрел на девочку сверху вниз:

— К-кролик! — это слово вырвалось с каким-то икающим звуком.

Молли публично усмехнулась:

— Кролик?! — она начала наигранно хохотать, держа ладонь на грудной клетке. Такая маленькая, но уже такая противная.

Аниматор склонил огромную голову, покосился на юную блондинку, представляя в голове, как… как… Челюсти скрипели под сильным давлением, а голова гудела у висков. Он сжал руки в кулаки, латекс противно визгнул, обтягивая все кости и жилки.

Как…

Кролик встряхнулся и напряжение спало.

«Ещё рано! Рано!» — он пытался подавить свои мысли, но черепная коробка, словно, чесалась изнутри, всё время напоминая о поганых и навязчивых идеях. Зуд был всё больше, а сил держать себя в костлявых руках всё меньше.

Линда заметила напряжение коллеги и хотела уж спросить, что случилось, но Кролик снова дёрнул плечами, заставив девушку застыть и недоумевать. Это была команда «отбой». Она знала её.

Напуганные детишки отшагнули назад от корчившегося аниматора (хоть и корчились у него только руки, малыши чувствовали накалённую ситуацию). Блондинка прекратила смех и просто стояла в ступоре.

— С-сначала, — сквозь зубы, стараясь сделать голос более доброжелательным, скрывая раздражение, процедил Кролик, — Мы р-развлечёмся…

…очень хорошо развлечемся…

…а потом набьём животы хор-р-рошей едой!..

…очень хорошей едой…

Аниматор тщательно проговаривал каждую букву «р», стараясь сделать её более звонкой и рычащей. А потом он улыбнулся. Боже, как хорошо, что они не видели его улыбку, спрятанную за массивной маской…

***

Парень в костюме притащил из «секретной комнаты» большую, яркую пиньяту в форме лошади, покрытую кучей блёсток, которых было особенно много на радужной голове. Дети сидели на крохотных стульчиках, что-то шёпотом обсуждая, нервно осматривая помещение. Кто-то панически смотрел на шатающегося по комнате парня, а кого-то немного трясло. Но когда аниматор эффектно достал из-за своей спины пиньяту, демонстрируя её со всех сторон, детские глаза заблестели, прямо как лошадиная голова, и внутри маленькой и хрупкой грудной клетки что-то зашевелилось. Малыши стали ёрзать на стуле, а глазами прямо-таки вцепились в эту игрушку, наполненную сладостями и конфетти.

— О-о-о! Я вижу, что вам нравится эта штучка! — он держал лошадку в руках, водя ей перед лицами малышей, завораживая их, словно котят перьями на палочке.

Даже чопорная блондиночка увлеклась этой игрушкой (это было видно по её заинтересованному взгляду), но, конечно, свой язвительный комментарий вставить не забыла:

— Я так веселилась на своё пятилетие! — фыркнула она.

— В таком случае, ты… — Кролик, незаметно для всех, поджал сухие губы, подбирая нужное слово и стараясь не сквернословить, -…девочка, можешь сидеть здесь, поджав свои тощие ножки под стул, и не принимать участия в «детских» конкурсах, — всю свою речь он сопровождал тем, что нарочно указывал длинным указательным пальцем на маленькую персону.

Молли возмутительно надула намазанные блеском губы.

Кролик старался не обращать внимания на маленькую дрянь, но голова всё ещё продолжала чесаться изнутри, как будто шевелились волосяные луковицы. Он сбросил с себя навязчивую мысль, как тяжёлый мешок.

Но ненадолго.

— Что ж, будем играть!

Аниматору даже не пришлось вставать на цыпочки, чтобы подвесить пиньяту к длинной лампе. Настолько он был высок.

— А лампа не оторвётся вместе с лошадкой? — спросила маленькая девочка с двумя косичками, выглядывая откуда-то из-за спины. Она была похожа на юного фермера, особенно в своём заляпанном джинсовом комбинезончике.

Кролик посмотрел на неё через плечо.

— Она крепкая.

— Точно?

— Хм-м-м… Да! — взвизгнул он.

— Вы уверены?

И только закончив со своей работой, Кролик повернулся к девочке, наклонился, и очень внятно, довольно приятным голосом (что удивительно) пояснил:

— Ну, даже если она и оторвётся, что с того? Пришибёт кого-то, возможно. Да и ладно! — последнее предложение парень уже пропищал, чуть ли не разрывая детские уши от такого визга.

Девочка-фермер нервно посмеялась и обернулась к друзьям. Те уже снова не горели желанием разбивать пиньяту, и вообще, подходить к аниматору.

— Да он так шутит! — пыталась разрядить обстановку администратор, всё время наблюдавшая за «весёлым» праздником из-за своей стоечки. Парень повернулся к Линде и косо улыбнулся ей. Через маску. Она это почувствовала и улыбнулась в ответ. Тоже через маску.

— Кто первый? — Кролик поднял над собой потасканную биту с впитавшимися в неё розоватыми пятнами. Они не привлекли особого внимания. Точнее, вовсе не были замечены.

Детишки уже во всю тянули маленькие ручки, как учили их в школе. Всё паническое напряжение снова ушло.

— По традиции, такой чести достойна только именинница! — объявил он, и комнату наполнило недовольное мычание.

Лия встала со своего стульчика, поправила голубое вельветовое платье и подошла к Кролику, который протягивал ей биту, перевязанную красной ленточкой у основания. Лия уже была более расслабленной и веселой. Она испытывала странную симпатию к этому парню в костюме, в то время, как остальных детей он, временами, напрягал до дрожи в коленках. Девочка перехватила биту в свои руки, хорошенько размахнулась. За её спиной дети старались подбодрить девочку, выкрикивая робкое «Лия!», по правую сторону стоял Кролик, шепча что-то невнятное на ухо, а перед лицом висела эта блестящая лошадиная морда, которая вмиг рассыпалась яркими пятнами от твёрдого удара.

— О-о-о! — взвыл Кролик, — Вот это удар! — он похлопал Лию по плечу, а она просто стояла и смотрела на падающие куски цветной бумаги.

Дети в каком-то безумии стали подбирать упавшие конфеты, а Линда аплодировала, облокотившись о стойку.

***

Когда все сладости были собраны и съедены, малыши уже трясли аниматора, чтобы он достал ещё одну такую пиньяту. Они дергали его за белые руки, тянули за пушистый хвост, стягивали перчатки, которые он торопился как можно скорее напялить обратно. Из-под них выглядывали грязноватые бинты.

— Видишь, Линда, я же говорил, что со мной они научаться веселиться!

— Я и никогда не сомневалась в этом, — широко улыбаясь (под маской) сказала девушка своим мягким тоном.

Дети прилипли к парню, обняв его, крепко сжимая в своих ручонках. Они напрочь позабыли обо всех странностях и пугающих действий Кролика, как будто этого всего и не было.

— Хм-хм-хм!.. — он сделал задумчивый вид, — На самом деле, у меня есть одна идейка…

— Да-да-да! — тут же завопили дети. Молли снова стала «маленькой девочкой», потерявшись теперь где-то в крохотной толпе.

— Стройся по парам! — громко крикнул Кролик, делая свой голос более громким и командным. Чётное количество ребят вмиг выстроились в длинную колонну. Один из мальчиков спросил:

— А зачем нам строиться? Мы что, куда-то пойдём?

Остальные дети зашуршали, вникнув в вопрос.

— Тихо-тихо! Мы пойдём в… — опять зуд, — в служебную комнату, да… Там лежит ещё несколько… пиньят.

— А вы что, сами не можете достать? — спросил тот же мальчик.

— Я боюсь, что не найду, — Кролик выдавил из себя жалобный писк, — А вас много. Быстрее справимся, — он пробубнил это, крепко сжав губы.

Дети, в унисон, отшагнули назад, исподлобья глядя на Кролика.

— Да что вы на меня, вечно, как на монстра смотрите, а? Вы что, не хотите поиграть с пиньятой?

Малыши принялись шептаться.

— Ну, пошлите-пошлите! — он открыл дверь и жестом пригласил детишек во внутрь. В едкую темноту, которая поглощала детей, взявшихся за руки, одного за другим. Аниматор стоял снаружи, следя за тем, чтобы каждый ребёнок зашёл в комнату.

— Кролик, а!.. — пискнула девочка, но её голос оборвался громким хлопком тяжёлой двери.

— Ой! — пытаясь изобразить шок, взвизгнул парень, — Дверь захлопнулась! — огласил он очевидное, — Я сейчас сгоняю за ключом и вернусь, — голос стал удаляться за дверью, а потом и вовсе пропал.

В маленькой черной комнате, на двери которой не висело вывески, было душно и противно пахло кислятиной. Дышать было трудно. Из-за повышенной влаги за такое короткое время одежда уже стала прилипать к телу, пропитываясь потом.

— А если это ловушка?! — подняла истерику Молли.

— Да какая ловушка? Ты о чём думаешь, дура? — возникла девочка-фермер.

К их диалогу, постепенно, стали присоединяться и другие дети, поднимая всё больше шума. Лия сидела в самом углу тесной комнаты, который она нашла на ощупь. Она положила голову на колени, внимательно всматриваясь в черноту. Глаза, к счастью, стали постепенно привыкать, и она уже видела очертания своих друзей, стеллажей, уставленных коробками и какие-то чёрные кучки. Их было очень много. Лия встала, вытягивая свою шею, как змея, начала всматриваться. Это были мешки. Чёрные, плотные полиэтиленовые мешки, похожие на мусорные. Девочка обошла спорящих друзей, пропуская мимо ушей их выкрики, и вплотную подошла к двери. Из-под нижней щели которой пробивалась тонкая полоска света.

За стеной слышались резкие, громкие удары, приглушённые визги. Хлопок двери. Снова визг. Что-то упало. Дети забились к стене, а Лия вовсе не слышала лишних звуков, кроме стука собственного сердца и пульсирующих вен. Руки, немного трясясь, тянулись к тугому узлу мешка.

Замочная скважина зашипела. Дверь, толчком, немного открылась. Лие пришлось отвлечься и она посмотрела на друзей, с широко распахнутыми глазами, а потом открыла дверь.

Комната была непривычно тусклой без этого жгучего белого света. Только одна оторванная от потолка длинная лампа бледно светила и висела на проводах, склоняясь почти до пола. Она жужжала и мигала, пуская коротенькие электрические вспышки, которые разряжали тишину. Окна были завешены противно-жёлтыми рулонными шторами, на которых красными тонкими полосами было написано «с днём рождения!». Разорванные плакаты, сдутые шарики украшали пол. Дети рывком оторвали свои спины от холодной стены и на цыпочках вышли в зал, плотно зажав рты ладонями, с трудом пропуская сквозь низ подозрительно-холодный воздух. Хоть это и были дети, но они понимали, что лишний шум здесь не нужен. Лия же просто боялась перейти порог служебной комнаты с такими интересными, привлекающими внимание чёрными мешками.

С кухни доносились жужжащие звуки старой вытяжки. Чуть приоткрытую дверь подпирала своим крупным телом лежащая повариха. На её лице была маска кролика. Очередная маска кролика. Фартук задрался до самого подбородка, оголив огромное пузо с плотными жировыми складками. Крови не было. Совсем не было. Женщина просто бездыханно лежала, держа в ослабевшей руке с дубеющими пальцами ржавеющий половник, которым она ещё недавно размешивала вонючий кисель. Молли, первая заметив повариху, сильно завизжала. Лия подорвалась с места, забыв о мешках. Она скептически осматривала труп, не проявляя абсолютно никаких эмоций, а потом присела на корточки около головы женщины и стала всматриваться в вырезанные в маске дырки, под которыми должны были быть распахнутые от ужаса глаза. Но на их месте была просто чёрная пустота. Кучка детей уже выстроилась полукругом, всё ещё сдерживая крики внутри себя с помощью ладони у рта. Самые высокие невежливо встали впереди, не давая более низким посмотреть, что происходит. Лия положила руку на маску и резко сдёрнула её с лица мертвой…

…или нет…

…поварихи. Резинка, держащая маску, щелкнула и порвалась. Дети сделали несколько шагов назад, бубня что-то в руку. Лица, как такового, не было. Заместо него — перемолотая кашица из кожи и мышц, покрытая гангренами и гниющими опухолями, в которых копошились белые червячки. Вместо рта — чёрная щель, вместо носа — две маленькие чёрные дырочки, вместо глаз — чёрные ямы. Лия медленно повернула голову на шокированных друзей.

— Что тут происходит..? — глотая почти каждую букву, каждый звук спросила девочка, как будто остальные знали ответ.

Повариха сжала и разжала холодные пальцы. Все сразу уставились на пухлую руку женщины, разучившись не только дышать, но и глотать собственные слюни.

Пронзительный, девчачий визг.

Дети обернулись.

Некоторые, не до конца сдутые воздушные шары колыхались от резкого потока воздуха. Кто-то здесь пробежал и забрал с собой Молли. Конечно, большинство ребят были рады её отсутствию, но осознание того, что адский монстр, устроивший здесь хаос, теперь ещё и ворует детей, отнюдь не доставляет удовольствия.

— Уж лучше эта гадость здесь была, с нами. Ну, я про Молли. Ведь если утащили её, то утащат и кого-то другого, — предположил кто-то из толпы.

— Я позвоню маме, — Лия вскочила на ноги и побежала за стойку администратора. Но выбежала она оттуда так же быстро, как если бы за ней гнался громоздкий мужик с мачете.

— Ты чего? — шепча, боясь сделать свой голос громче даже на тон, спросила девочка-фермер.

— Сами посмотрите! — истерично взвизгнула Лия.

— Опять кто-то мёртвый, да?

За стойкой, ногами к стене, в странной позе лежала Линда, неестественно выкрутив шею. Блузка на груди была расстёгнута, и из-под неё выглядывала рыхлая кожа с кучей маленьких дырочек-норок — домами для белых червяков.

— Славные малыши, правда? — прозвучал надрывистый голос, отдавшийся эхом в ушах детишек. — Я сам вырастил моих червячков.

У порога с мусорными мешками стоял Кролик. Кролик в чистом, но дешёвом костюме, потёртой шляпой и скошенной на бок бабочкой. Кролик без перчаток. На правой руке — грязный бинт, на левой — тот же бинт, но размотанный, обнажавший мертвенно-серые руки с просто неестественными чёрными когтями. Именно из-за них пальцы казались столь длинными. Кролик держал за волосы Молли, с кровавого лица которой свисали надрезанные куски кожи. Девочка молчала, потому губы были раскромсаны, а язык крепился булавкой к её платьишку.

— Скоро и у неё такие будут. И у вас. Ну, только у некоторых, потому что из остальных будет приготовлен вкусный праздничный обед. Я так давно не кушал, — парень начал круговыми движениями поглаживать меховой живот.

Дети завизжали и галопом побежали на кухню, перепрыгивая тело поварихи.

— Можете не стараться убежать! Вас всё равно настигнут мои маленькие склизкие дружочки, которых вы будете видеть всю бесконечность своими омерзительно-гадкими гниющими глазами!

Молли что-то начала мычать.

— Тихо, моя девочка. Не беспокойся, далеко они не убегут, — шипящим, успокаивающим голосом говорил Кролик, гладя Молли по опухшим щекам и трогая кончиками пальцев свисающие куски кожи.

***

На плитах стояли высокие кастрюли с кипящей водой. Из духовки невкусно пахло чем-то печёным, а на сковородке начали подгорать мясо и овощи. Масло жгучими брызгами разлеталось в стороны, иногда попадаю на нежную кожу детей, которые стояли слишком близко к кухонным столешницам. Они не чувствовали горячих капелек на своих руках: вся концентрация превратилась в страх. Колени трусливо подгибались, а каждое слово Кролика, доносящееся через открытую дверь, ведущую в зал, сопровождалось колким ударом в виски.

— Н-надо что-то п-п-придумать! Ч-что-то сделать с ним! — страх заставлял заикаться.

— А что мы сделаем? Мы просто кучках напуганных детей с намоченными штанами!

Хмм… А ведь этого всего могло и не быть, если бы Лия настояла на своём перед матерью. Можно было устроить истерику, забастовку, которые несли за собой серьёзный разговор и наказание, но всё это гораздо, гораздо лучше, нежели то, что происходит сейчас. Аниматор ходил по залу — как настоящий кролик носится по своей клетке — что-то бубня под нос, стараясь заговорить с, теперь уже, вечно молчащей Молли.

Утопая в звуках, в собственном страхе и сознании, каждый ребёнок думал о том, что может потерять прямо сейчас. Прямо в этом детском кафе, в вонючей кухне на разбитом кафеле. Кто-то вспоминал о родителях, у которых наконец-то дела начали идти в гору после многолетнего застоя и бедности. Кто-то о своей сестричке или братике. Маленький мальчик грустил о щенке, которому пообещал поиграть с ним после того, как тот вернётся с праздника. Даже Лия грустила о своей, хоть и не самой идеальной, семье. Она готова была вести себя всегда безукоризненно и правильно, следую всем указаниям, чего не было до этого.

Три отчётливых стука послышалось с улицы.

Дети в унисон повернули свои головы к источнику звука. Их маленькие сердечки затрепетали, надеясь на спасение.

Входная дверь скрипнула.

— Да-да? — это Кролик высунул свою голову на улицу.

— Здравствуйте! Я решила проверить, как тут дети, и посидеть с ними до конца праздника. Можно?

— Мама! — крикнула Лия, узнав родной голос. Она побежали к двери, потирая немного обожженные руки.

— Д-да! С-секундочку! — парень хлопнул дверью.

Девочка выбежала в зал. Около входной двери стоял сгорбившийся Кролик, всё ещё держа за волосы Молли, словно куклу.

— Или ты, м-маленькая ш-шлюх-ха, заходишь обратно на кухню, или б-будешь смотреть за тем, как я расч-членяю твою мамашу, — он говорил это приземисто тихо, чтобы было слышно только ему, Молли и Лие.

Девочка попятилась назад, запнулась об лежащую повариху, упала, и уже ползком вернулась на кухню.

— Вот и отлично!

Кролик подошёл к входу на кухню, швырнул Молли вслед Лие и закрыл дверь на замок. Девочка крепко вцепилась в именинницу, пытаясь издавать какие-то звуки. Лия сначала отпрянула, а потом ответила взаимными, но робкими объятиями, по-дружески похлопывая Молли по вспотевшей спине. Они обе плакали, пуская сопли. Остальные дети с отдалённой жалостью смотрели на девочек, не желая (или боясь) даже подойти.

— Миссис Линд.? — он высунул голову в щель входной двери, пряча руки за спиной.

— Линдберг, — она выглядела серьёзно, но внутри всё переворачивалось от волнения. Она чувствовала, что что-то не так. Как минимум потому что свет в помещении стал подозрительно тусклым, а детских голосов и звуков радости не было слышно.

— Да! — взвизгнул аниматор, — Проходите!

Он пропустил женщину во внутрь, закрывая за ней дверь. Она встала в ступор, осматривала мрачный зал, исписанные кровью шторы. Противный ком засел в горле. Страх парализовал женское тело, не давай ей развернуться. Кролик уже взял в свои кровавые, склизкие руки биту, которой детишки разбивали пиньяту, и вдарил Линдберг по мягкому, из-за густых волос, затылку. Без криков и воплей. Просто аккуратный удар, который позволил телу изящно свалиться на пол.

***

Щёлчок замка. Дверь на кухню приоткрылась. Выглянула администратор Линда в криво надетой маске, которая ещё недавно валялась на полу в искривлённой позе. Она мельком посмотрела на детей.

— Ждите. Скоро повеселимся.

Вот такая вот хуйня, собачка.

И почему блять меня в том возрасте так тянуло на маньячные истории? Загадка...

Автор: