«Эрдоганомика»: что бывает с экономикой, когда лидеру страны не дают покоя лавры великого новатора

Разбираемся, как турецкий лидер послал подальше все общепринятые догмы монетарной политики, чтобы твердо и четко насаждать свой «авторский» подход по борьбе с инфляцией. Как так вышло, и почему «Эрдоганомика» попадет в учебники экономической теории прямиком в раздел «Все трюки выполнены профессионалами, не повторять в своей стране».

Как известно, предисловие всегда должно начинаться с красноречивых цитат:

Пока все с увлечением следят за борьбой российской экономики против санкций, с экономикой другой крупной и значимой в своем регионе страны происходят прелюбопытные события. Эту страну, кстати говоря, часто сравнивают с Россией по различным критериям.

Весьма перспективная и самобытная турецкая экономика переживает непростые времена. Турецкие цены рискуют сделать х2 за год, годовая инфляция уже >70%. На секундочку, это гораздо больше чем в России, хотя против Турции никаких драконовских санкций не вводили, и никаких спецопераций она не предпринимает (на самом деле, предпринимает, но турецкие спецоперации не очень сильно волнуют мировую общественность).

Давайте разбираться, что случилось с турецкой экономикой, которая, вообще говоря, ещё недавно казалась процветающей и перспективной.

Disclaimer. Чтобы покрыть все детали Эрдоганомики, потребуется упомянуть десятки-сотни имён, событий и дат, а ещё вспомнить многое из основ макроэкономической теории. Короче говоря, нужно будет писать целую книжонку. Которую, честно говоря, и дописать пока что вряд ли получится, ведь окончательных последствий Эрдоганомики мы ещё не знаем (вероятно, мы видим «промежуточную стадию»). А сейчас, надеюсь, вы насладитесь данной статьей, где я попробовал обрисовать верхнеуровневую картинку происходящего в турецкой экономике.

Начиная с нулевых, Турция должна была решить важную проблему — определиться с моделью роста своей экономики и заодно выискать ресурсы для этого роста.

Возможных моделей роста существует несколько:

Первая — за счет сбережений населения. Их можно "активировать", превратив в инвестиции. Для этой активации необходимы два ключевых условия. Первое - наличие развитого фондового рынка и институтов, обеспечивающих простоту открытия и ведения малого бизнеса. Второе - отсутствие высокого дохода по сбережениям (процент по банковским вкладам и другим финансовым инструментам для сбережений должен быть невысоким).

Для Турции нулевых — не вариант, так как у населения традиционно была весьма низкая норма сбережений, поэтому в серьезные инвестиции конвертировать было нечего.

Вторая модель — через госрасходы. Чувствуете, запахло родными березками? Да-да, именно такая модель роста используется в России. Но у России есть огромное количество природных ресурсов, которые можно добыть, продать с солидной маржой, а сверхприбыли пустить на инвестиционные проекты. Для Турции тоже не вариант, ее природными ресурсами обделили.

Поэтому был выбран третий вариант — расти за счет иностранных инвестиций. 15-20 лет назад Турция, по сути, пошла в all-in — сделала все ставки именно на этот способ роста. Нужно признать, что определенных успехов в этом направлении турки достигли. В страну с дешевой рабочей силой, выгодной географией и относительным консерватизмом в бюджетной и монетарной политике (тогда еще был консерватизм) потек иностранный капитал. Вдобавок, были и жирные льготы — например, для сотрудников некоторых иностранных компаний даже отменялся НДФЛ сотрудников. Хм, интересно, что в этот момент думали турецкие предприниматели, которых Эрдоган так любит в своих речах?

В итоге, объемы привлекаемых иностранных инвестиций росли весьма серьезными темпами — бывало и по 7-9% в год, что немало. Однако вместе с ростом экономики возникли и две серьезные (я бы сказал — структурные) проблемы:

Первая проблема — формировался дефицит торгового баланса. Торговый баланс зависит не только от соотношения импорта и экспорта товаров и услуг. На него также влияет задолженность вашей страны другим странам. А рост иностранных инвестиций способствует росту такой задолженности. Если грубо — инвестиция из другой страны в Турцию предполагает, что когда-нибудь Турция должна будет вернуть обратно эту инвестицию с каким-то доходом. В результате, по мере дальнейшего роста по такой модели национальная валюта должна дешеветь и дешеветь (что в Турции и происходит уже много лет). В итоге, экономика страдает от недоступности импорта: производство страдает, т.к. дорого закупать оборудование и импортное сырье (а своими ресурсами Турция, как мы помним, обделена). Население страдает от дороговизны импортных потребительских товаров, что заставляет увеличивать потребление, еще больше проедая и так скудные сбережения.

Вторая проблема — модель роста на иностранных инвестициях может хорошо работать в стабильные периоды, но в кризисы она дает сбои, т.к. иностранные инвесторы в такие моменты выводят свой капитал от греха подальше (в какие-нибудь "тихие гавани", если они вообще сейчас есть).

В результате, когда с пришествием ковида в мировой экономике закончился период относительной стабильности, экономика Турции вполне ожидаемо полетела в нокдаун. Выросла инфляция и безработица, начались массовые банкротства. Что в такой ситуации сделает любое нормальное правительство? Правильно, повысит ставку, чтобы сдержать монетарное бешенство — ведь борьба с любым подобным кризисом должна начинаться с купирования чрезмерной инфляции. Но только не правительство Эрдогана. У турецкого президента для подобного случая припасен свой "авторский" подход...

Повышение процентной ставки — мера по борьбе с инфляцией на стороне денежного предложения. Работает примерно так:

Такой способ борьбы с инфляцией выглядит самым понятным и контролируемым. Оно и логично — повысил ключевую ставку, денежная масса сократилась, инфляция тоже. ЦБ может эффективно и предсказуемо на это влиять.

Именно поэтому такую монетарную политику использует большинство стран. Иногда ее называют "монетарное сжатие". На основе данного метода строится модный в последнее время подход, когда монетарная политика пляшет вокруг одной ключевой метрики (прямо-таки North Star Metric) — целевого уровня инфляции. Называется такая монетарная политика — «таргетирование инфляции». Придумали этот термин англо-саксы (вроде бы Канадцы) в 1980-е, а применяет ее в том числе и российский ЦБ.

Таргетирование инфляции - крайне болючая мера для населения и особенно для бизнеса (особенно если бизнес завязан на краткосрочные оборотные кредиты — тогда вообще печаль). Но оно реально работает, особенно в период жёстких потрясений.

Однако в теории с инфляцией можно бороться и по-другому — не сокращать денежную массу напрямую, а стимулировать выпуск и экспорт товаров и услуг с целью нарастить профицит (или хотя бы уменьшить дефицит) торгового баланса. Логика примерно такая:

В итоге, пусть даже такая политика приведёт к инфляции в краткосрочной перспективе, в более долгосрочной - растущий профицит торгового баланса должен укрепить национальную валюту.

Выглядит логично? Возможно... Но как показывает реальная жизнь, только в теории. И точно не в современных турецких реалиях. А дьявол, он, как известно, в деталях…

Именно второй подход по борьбе с инфляцией (из описанных выше) получил известность как «Эрдоганомика». Более того, возникает ощущение, что турецкий лидер не просто верит в подобные идеи, а прямо-таки одержим ими.

Итак, почему турецкий лидер так держится за свою монетарную идею-фикс? Есть несколько гипотез:

1. Неправильная трактовка экономической теории. Есть мнение, что Эрдоган мнит себя приверженцем экономических взглядов Ирвинга Фишера, однако неверно понимает их суть. Например, путает причинно-следственную связь в уравнении Фишера. Это весьма простая математическая формула, описывающая зависимость между процентной ставкой и инфляцией.

2. Лавры экономиста-новатора. Возможно, турецкий лидер вообразил себя проводником ранее невиданных экономических идей, которые как возьмут, да как выведут экономику страны из кризиса (примерно как Кейнсианская теория помогла экономике США в свое время).

3. Политический популизм. Эрдоган пытается угодить своему электорату в виде МСБ и всяких фермеров, кои в Турции составляют гораздо более значительную долю, чем, скажем, в России. Хотя и к обычным потребителям есть посыл — мол, благодаря моей политике бизнес не перекладывает на вас доп. издержки (которые возникли бы при дорогих кредитах). Пусть даже экономику будет при этом серьезно температурить.

4. Политическая конспирология. Эрдоган специально проводит заведомо ущербную экономическую политику, чтобы раскачать недовольство, найти каких-нибудь врагов-саботажников (желательно внешних), а дальше вы поняли… Кстати говоря, обвинения внешних сил в провале Эрдоганомики уже были, досталось «иностранным агентам» (we know how that feels…). И вообще, негоже великой восточной державе сидеть на игле западных экономических школ, нужен свой путь! Впрочем, считает себя Турция Западом или Востоком — без пол-литра (айрана) не разберёшься.

В итоге, Эрдоган объявил высокую процентную ставку самым настоящим врагом государства.

Эрдоган делает все, чтобы ставка не повышалась, а только падала. Турецкий президент уже уволил нескольких глав турецкого ЦБ за монетарные диверсии — те видели двухзначный темп инфляции, у них сдавали нервы, и они все-таки повышали ставку. Ну не хватало у них мужества и доблести, чтобы следовать заветам Реджеп Тайипа!

В результате Эрдоган добился своего — ЦБ под его давлением все же стал планомерно понижать ставку. По сути, этим самым Эрдоган ликвидировал независимость Центрального банка Турции, сделав его лишь инструментом исполнения своей монетарной воли.

На этом пока все. Если статья попадёт в топ и наберёт много реакций и комментов — запилю вторую часть, где разберу, почему Эрдоганомика работает не очень хорошо, даже если в теории кажется заманчивой альтернативой традиционной монетарной политике. В том числе разберу, в чем заключается ошибочное понимание лидером турецкой нации уравнения Фишера.

[В топ попала, вторую часть написал - вот она]

Если статья пришлась вам по душе, то буду благодарен за подписку на мой ТГ-канал Disruptors, где я разбираю происходящее в глобальной и российской экономике, бизнес-среде, отраслях и компаниях (прибегая к здоровому сарказму и не привлекая внимание санитаров) .