«Я хочу жить и умереть в море» Статьи редакции

Рассказ карельского предпринимателя Глеба Семеренко о том, как он уехал в Турцию и превратил детскую мечту о собственной яхте в прибыльный бизнес.

В 13 лет житель Петрозаводска Глеб Семеренко впервые заинтересовался парусниками. Интерес подогрел отец: в 1998 году он вернулся из путешествия в Англию, куда ходил на историческом трехмачтовом судне.

За рубежом Семеренко-старший провел около года. За это время он успел посмотреть мир, и даже встретился с английским графом, который оказался поклонником русской культуры и в знак международной дружбы передал путешественникам корзину дорогого сыра и вина.

Вернувшись в Петрозаводск, он отучился в местной парусной школе, получил права и нанялся капитаном к своему знакомому адвокату, который в качестве платы за выигранное дело получил семиметровую яхту Angelina Rose.

В обязанности Семеренко-старшего входили ремонт судна и организация речных прогулок — за это знакомый платил ему по 10 тысяч рублей в месяц, а также разрешал брать яхту для собственных путешествий.

По словам Глеба Семеренко, эта история — исключение для карельского сообщества яхтсменов: они были и остаются людьми небогатыми и чаще всего строят суда сами — из подручных материалов по чертежам из советских журналов.

Например, один его знакомый построил яхту из листов алюминия, а в качестве мачты использовал лопасть от вертолета Ми-8. На этом судне он дошел до Кабо-Верде, а там поменял его на другой парусник.

Отец Семеренко путешествовал на более близкие расстояния — в основном по акватории Онежского озера. Он стал брать сына с собой: «Я понял, что это мое — ветер дает тебе свободу: тебе не нужен ни мотор, ни топливо. Мне казалось, что это нечто сравнимое с вечным двигателем. Тогда я сказал отцу: "Папа, я хочу жить и умереть в море"», — вспоминает Глеб Семеренко.

Почти сразу он стал мечтать о своей яхте, и весной 1998 года отец привел его в порт, где на земле лежала разбитая кижанка — традиционная карельская лодка. Он сказал, что Семеренко может взять ее, но с одним условием — если без помощи взрослых приведет в порядок и спустит на воду. Семеренко позвал одноклассника, и за месяц они вдвоем заделали все дыры, заменили прогнившие доски и смастерили весла.

Посреди Онежского озера находится остров Кижи, где стоит знаменитая деревянная церковь Преображения Господня. Раз в год местные яхтсмены проводили регату, соревнуясь, кто быстрее всех обогнет остров.

Семеренко решил опробовать свою кижанку и стал готовиться к заезду. Каждый день он по несколько часов учился гребле вдоль набережной Петрозаводска — излюбленного места для городской молодежи, которая собиралась там под вечер.

Однажды Семеренко причалил к берегу, чтобы передохнуть, и его окликнул молодой человек.

Однако из-за того, что Семеренко поздно возвращался домой, он поругался с матерью, и она выгнала его из дома. «Я был гордым ребенком, к тому же уже зарабатывал сам, возвращаться не стал. Договорился с охранником местного исторического музея, и он разрешил мне ночевать в экспонатах — копиях древних лодок», — рассказывает Семеренко. Взамен охранник попросил разрешения брать на ночь его кижанку — чтобы вылавливать из озера бутылки и сдавать их в ближайшем пункте приема стеклотары.

Так он прожил все лето, пока не помирился с родителями. Осенью переехал в Санкт-Петербург, где началась другая жизнь.

В Петербурге Семеренко закончил школу и получил яхтенные права. Он поступил в Университет бизнеса, кино и телевидения на платное отделение по специальности «дизайн». Однако на втором курсе вуз поднял стоимость обучения, и ему пришлось забрать документы. Родители жили небогато и помочь ему не могли.

Тогда Семеренко пробовал одновременно учиться и работать фотографом в печатном издании, но у него не получалось. В 24 года у него не было образования, а зарплаты хватало только на еду и оплату небольшой квартиры в Петербурге. «Я задумался: жизнь идет немного не так, как хотелось бы. Задал себе вопрос: "Когда же ты был счастлив, занимаясь любимым делом?" — и вспомнил — когда путешествовал и фотографировал природу», — рассказывает он.

Семеренко стал думать, как сделать так, чтобы больше путешествовать и зарабатывать на этом. Сперва у него возникла идея снимать для фотостоков, но он выяснил, что этот рынок занят крупными компаниями, и обычному фотографу сложно заработать.

Тогда он захотел переехать в теплую морскую страну, стать капитаном яхты и катать людей вдоль побережья — совсем как в детстве. Однако Семеренко не знал, как вырваться из Петербурга и в какую страну лучше всего уехать.

Ему повезло — в 2009 году он встретил людей, которые направили его дальше. В здании, где располагалась редакция его журнала, был офис, где продавали железнодорожные билеты.

Семеренко написал заявление и в феврале 2009 году уволился. Из-за задолженности по отпускам он получил большое выходное пособие. До начала яхтенного сезона в Турции оставалось три месяца — чтобы не тратить деньги на аренду квартиры, он вернулся в Петрозаводск к родителям и стал готовиться к отъезду. Параллельно он фотографировал свадьбы и корпоративы, а также получал пособие по безработице.

Одной из главных задач было восстановить английский — он учил язык в школе, но со временем забыл. «Я начал читать, слушать аудиокниги, пересмотрел по 10 раз все свои любимые фильмы на английском языке — и все ради одного звонка», — вспоминает Семеренко.

Однако когда через три месяца он позвонил Алихану, тот ответил ему «на чистейшем русском языке». Наставник объяснил Семеренко, как устроен турецкий яхтенный рынок и напомнил, что для работы ему нужно получить международные яхтенные права.

В мире существует несколько систем обучения яхтингу — RYA, IYT, ISSA, ICC. Они признают сертификаты друг друга, а российские, которые выдает Государственная инспекция маломерных судов или частные парусные школы, — не признают. Человек с российскими яхтенными правами не сможет взять в аренду судно в Европе или Америке.

Семеренко стал изучать турецкие парусные школы. Он узнал, что большинство образовательных учреждений сосредоточено в турецком городе Мармарис. «Оказалось, что это не случайно — Мармарис находится посреди самого красивого участка средиземноморского побережья Турции», — рассказывает Семеренко.

Сайты школ велись либо на турецком, либо на английском языке, но выглядели заброшенными. Тогда Семеренко решил попытать удачу и постараться найти школу на месте. Он собрал деньги, вещи — спальник, подстилку, удочку, маленький ноутбук и небольшое количество одежды, — купил билеты и улетел в Мармарис. С собой у него было по тысяче долларов и евро.

11 июня 2009 года Семеренко прилетел в Мармарис и сразу отправился в гавань. Он спросил у прохожего, где здесь парусная школа. Молодой человек ответил, что он обратился по адресу: оказалось, что это сын Джимхура Гоковы — самого известного яхтсмена в Турции и владельца самой большой парусной школы в стране.

У Гоковы было несколько яхт и инструкторов, и в то время он планировал расширение бизнеса за счет российских клиентов. Ему требовался помощник со знанием русского языка. Он рассказал Семеренко, какие права ему нужны, и сказал, что тот может получить их за €3,5 тысяч.

Когда Гокова узнал, что у Семеренко нет необходимой суммы, он предложил обучить его бесплатно — если тот согласится отработать два месяца без зарплаты. Семеренко согласился.

Первый месяц Семеренко был подмастерьем: носил паруса, мыл яхты, крутил гайки. Затем в школу приехала первая группа из России, и Семеренко переквалифицировался в переводчика. У него был опыт навигации, и он быстро схватывал информацию. Спустя пару недель Гокова доверил ему обучать группы самостоятельно.

В Мармарисе Семеренко жил на борту яхты. Он старался почти не тратить оставшиеся деньги. Например, он питался бесплатно — российские студенты провозили с собой так много продуктов, что оставляли большую часть перед отъездом.

С одной стороны Семеренко был оторван от мира — мобильный телефон он с собой не брал, а ноутбук сломался еще в первый месяц, и чтобы связаться с семьей, он подбирал оброненные монеты — лиры — и бегал на почту. Он успевал позвонить отцу или бабушке по междугородней связи и рассказать о своих делах.

С другой — ему нравилась новая жизнь. «Я настолько был переполнен чувствами и радостью от того, как все изменилось, что мне вообще ничего не было нужно», — вспоминает он.

Через два месяца, когда обучение было завершено, Гокова предложил Семеренко пройти полный курс и получить степень Yachtmaster Ocean, которая позволила бы пересекать океан. Для этого нужно было задержаться в Турции еще на девять месяцев. «Думать было нечего — я ухватился за возможность и сразу согласился», — вспоминает Семеренко.

Единственной проблемой была виза — при въезде ему дали ее только на два месяца. Однако впоследствии Семеренко увидел, как просто решаются бюрократические формальности в Турции: «Когда срок подходил к концу, я приходил в иммиграционную службу, рассказывал свою историю, улыбался, а сотрудник молча ставил мне штамп».

Кроме того, у Семеренко была просрочена шенгенская виза, но с этой проблемой ему помог Джимхур Гокова.

Большинство клиентов приезжали в школу, чтобы получить права для самостоятельной аренды яхты за рубежом — это ступень Bareboat Skipper. Поскольку стоимость двухнедельного курса составляла €1200, то клиентами школы Джимхура Гоковы были состоятельные россияне.

В декабре 2009 года один из студентов предложил Семеренко отправиться в кругосветное путешествие сразу же, как только тот получит необходимый сертификат. Он согласился.

В марте 2010 года Семеренко завершил обучение. Гокова предложил взять его в штат, но яхтсмен решил посмотреть мир. Он начал с Италии — первым делом ему требовалось забрать с верфи яхту и подготовить ее к плаванию. Владелец назначил ему оклад: €2000 в месяц.

С апреля по октябрь они прошли всю Европу, останавливаясь через каждые 50 миль в новом городе. «Порой бывало так, что ты просыпаешься с утра и 10 минут вспоминаешь, где находишься», — рассказывает Семеренко.

Прежде чем покинуть Европу, они забрали пассажира — тоже бывшего студента Семеренко. За 19 дней экипаж пересек Атлантический океан и дошел до Карибских островов.

«Ты полностью находишься наедине с природой, читаешь книги, смотришь по сторонам, видишь, как падают звезды. По пути я впервые увидел лунное затмение, встретил скатов и китов — это было что-то с чем-то», — вспоминает Семеренко.

На Карибских островах владелец яхты решил приобрести судно побольше — со стиральной машиной и другими удобствами, — но Семеренко отказался ходить на нем, потому что опасался, что возрастет объем работы, и он перестанет справляться. Попросил помощника, но владелец нанимать матроса не захотел. Тогда Семеренко был вынужден прервать путешествие.

Во время путешествия до Карибов Семеренко много разговаривал со своим бывшим студентом. «Как-то раз он сказал мне: "Глеб, когда ты нас учил, я на 100% понял, что передавать знания другим людям — это твое призвание. Я считаю, что ты должен продолжать в том же направлении"», — вспоминает Семеренко.

Он предложил яхтсмену инвестировать в его дело, и одолжил ему €150 тысяч на покупку собственной 12-метровой яхты. У Семеренко был план — вернуться к Гокову и стать партнером: он бы учил людей на собственной яхте и делился выручкой. По расчетам Семеренко, через три года он бы вернул долг кредитору.

Однако когда Семеренко вернулся в Турцию, то выяснил, что из-за кризиса у Гоковы начались проблемы, он потерял лицензию и на время вышел из бизнеса. «Я подумал, что это крах: у меня на руках дорогая яхта, а мне нечем платить долг», — вспоминает Семеренко.

Он позвонил партнеру и описал ситуацию. Тот посоветовал найти клиентов самому или начать катать туристов, чтобы яхта не простаивала: в год на обслуживание судна приходится от 10% его стоимости, даже если оно только стоит у причала.

В этот момент к Семеренко перебралась его девушка, с которой они встречались еще со студенческих времен. Они стали думать, как развивать дело.

Сперва они открыли группы в Facebook и во «ВКонтакте», начали рассказывать о себе, о том, что живут в Турции на яхте, и приглашали к себе в гости. Параллельно Семеренко заключил договоры с другими школами — его лицензия позволяла обучать, но не выдавать права.

Закончив сезон, зимой 2010 года он отправился во Францию, прошел обучение и получил необходимое разрешение на открытие собственной школы. Вернувшись в Турцию, он получил вид на жительство: «По закону, если у тебя есть недвижимость в стране, включая яхту, ты имеешь право получить вид на жительство», — рассказывает он.

Также предприниматель выяснил, что если он не обслуживает подданных Турции и не принимает оплату на территории страны, то ему не нужно открывать юридическое лицо в Турции. Он открыл представительство в России, компанию назвал Sailing Time.

Ценовую политику Семеренко позаимствовал у школы Гоковы — €1200 за двухнедельный курс для категории Bareboat Skipper и €700 за курс для категории Competent Crew. Кроме того, он открыл направление парусных путешествий — по Турции, Греции, Хорватии и Израилю.

«Дела пошли в гору. Даже если у нас был всего один человек на борту, мы все равно отбивали затраты: яхта пока была новая», — рассказывает основатель Sailing Time.

По словам предпринимателя, программы построены так, что обучаться может любой человек, даже если у него нет знаний о морском деле: «У нас были люди, которые не то что за штурвалом не стояли — море видели впервые в жизни в Мармарисе».

В каждой смене было по пять человек. Первое время на занятия к предпринимателю приезжали студенты в возрасте от 40 до 50 лет. Однако за семь лет возрастные рамки стали гораздо шире — сейчас в его школу приезжают клиенты в возрасте от 25 до 65 лет.

В 2010 году выручка Семеренко составила €50 тысяч, прибыль — €25 тысяч без учета возврата ссуды за яхту. Основная статья расходов — траты на проживание в Турции и мелкий ремонт судна.

На второй год расходы на ремонт возросли в два раза, однако Семеренко смог привлечь достаточно клиентов, чтобы полностью занять сезон, в результате выручка компании превысила €70 тысяч, а доход — €33 тысячи.

К 2015 году количество клиентов выросло настолько, что предприниматель решил взять в аренду еще одно судно и нанять инструктора — однако этот шаг оказался ошибкой: затраты на аренду яхты не позволяли компании получать доход при стоимости услуги в €1200.

Если в прежние годы группы из пяти человек было достаточно для того, чтобы компания оставалась прибыльной, то после аренды второго судна он стал едва выходить «в ноль». Если группа оказывалась меньше, компания терпела убыток. «Клиентская база росла, а прибыль — нет», — рассказывает Семеренко.

К 2016 году предприниматель решил увеличить стоимость курсов до €1300, кроме того, из-за обвала рубля рынок стал падать.

В 2015 году Семеренко обратил внимание на то, как изменился яхтенный рынок и предпочтения людей в сфере образования. Его студенты говорили, что им не хочется читать учебники, вместо этого они бы с удовольствием посмотрели бы видео.

Тогда предприниматель понял, что должен развивать еще одно направление — видеообучение. Он планировал приступить к съемкам в 2017 году, но начал на год раньше — из-за ситуации на рынке клиентов было немного, и Семеренко решил потратить время на производство контента.

Во время кругосветного путешествия друг Нужного — «очень успешный бизнесмен» — каждый день за завтраком созванивался по Skype со своими сотрудниками и проводил совещания. Семеренко слушал их разговоры, а потом задавал ему вопросы, если чего-то не понимал, или тот сам делился с ним своими мыслями.

«Я запомнил его фразу: "Когда начинается кризис — это время вкладывать, потому что когда он закончится, ты будешь на коне. Не нужно зажимать деньги". Впоследствии у нас так и получилось», — рассказывает предприниматель.

У Семеренко появилась идея — создать специальное приложение для обучения яхтингу и публиковать в нем подробные видеоуроки. С одной стороны, это позволило бы увеличить количество клиентов курсов, с другой — сделать подачу материалов еще более доступной.

В развитие digital-направления он вложил семейные сбережения — потратил около миллиона рублей на создание мобильного приложения для iOS и Android, 400 тысяч рублей — на покупку дрона, фото- и видеокамеры, около 300 тысяч рублей — на разработку сайта, и еще столько же заплатил оператору за пять месяцев съемок.

Семеренко запланировал снять 60 роликов. Сейчас готово уже 16. Продолжительность видео — 25 минут. Скачивая приложение, пользователь получает доступ к первым четырем занятиям, чтобы посмотреть остальные, необходимо оплатить подписку — 999 рублей в год. Каждый месяц в приложении появляется новый урок.

Помимо видео, предприниматель добавил визуальные учебники и интерактивный модуль «3D-ветер», который помогает курсантам подстраивать парус под движение воздушных масс.

За 2016 год доход от приложения составил €3000. Сейчас в приложении более 200 подписчиков. По оценкам предпринимателя, ему необходимо увеличить их количество до 1500 человек и тогда продукт выйдет на самоокупаемость. Он рассчитывает выйти на этот показатель в 2018 году. Зарабатывать на приложении он не планирует, его задача — увеличить количество студентов офлайн-курсов.

Также у предпринимателя есть идея монетизировать видео за счет рекламы: «Хотим предложить производителям одежды или аксессуаров для яхтсменов платить за демонстрацию их вещей в кадре», — рассказывает он.

Одна из проблем при ведении бизнеса — отношения между Россией и Турцией. Когда в 2015-2016 году они ухудшились, то под влиянием СМИ туристы практически перестали ездить в Мармарис. Из-за этого почти все местные школы переехали в Хорватию. «Турки очень хорошо относятся к русским, а СМИ нагнетали панику, чтобы привлечь туристов в Крым», — рассуждает Семеренко.

10 августа 2017 года предприниматель распродал все места на 2017 год. Выручка компании составила €98 тысяч. Подсчитать прибыль он не может — объем расходов будет зависеть от трат на ремонт судна.

В конце 2017 года Семеренко планирует запустить туры на пересечение Атлантического океана. «Многие люди не хотят учиться — им нравится просто путешествовать. Сейчас путешествия генерируют 20% выручки, а мы собираемся увеличить эту долю до 50% и заработать в 2018 году €150 тысяч», — заключает он.

#простойбизнес