Путешествия по деревням и мастерская для женщин в декрете: примеры социального бизнеса в России

«Моторика» производит многофункциональные протезы рук, предплечья и пальцев для детей и взрослых. Официально компания появилась на российском рынке в 2015 году, но история началась ещё в 2013-м с создания благотворительного проекта. Мы начали его вместе с совладельцем сервиса промышленной 3D-печати Can Touch Василием Хлебниковым.

Когда мы погрузились в этот мир, посмотрели, что делают похожие компании для детей, то ужаснулись: с 1970-х годов в области протезирования мало что изменилось. Каждый протез «Моторики» — больше технологическое устройство, чем медицинское приспособление.

Мы избегаем слова «инвалид» и называем пациентов киборгами. Отсюда название тяговых протезов «Киби». На них можно установить самые разные насадки: для управления радиомашиной, для телефона, даже для приготовления блинчиков. Ребёнок сам участвует в процессе создания устройств, выбирает цвет, дизайн и дополнительные функции.

Практически сразу мы захотели перевести проект из благотворительного, штучного в более системный. Хотели делать не два-три протеза в месяц, а создать компанию, которая бы полноценно занималась разработкой таких изделий. И нам было крайне важно войти в государственную программу обеспечения, чтобы люди получали протезы бесплатно. Сегодня любой человек, нуждающийся в протезе, может его приобрести за счёт государственной компенсации.

Объём первоначальных инвестиций составил примерно 1 млн рублей — наши личные средства. Позже инвестором выступила корпорация «Роснано», мы привлекли ещё 3 млн рублей. Затем долю компании выкупил бизнес-ангел Андрей Давидюк, который стал полноценным партнёром «Моторики».

За три года «Моторика» изготовила 800 механических и бионических протезов, в том числе для взрослых. Но основным направлением остаётся детское протезирование.

Стоимость активного тягового протеза «Киби» варьируется от 110 тысяч до 180 тысяч рублей. Взрослый бионический протез «Страдивари», который работает с помощью электродов, стоит от 350 тысяч до 380 тысяч рублей. В эту стоимость входят изготовление, установка и реабилитация.

Первую выручку «Моторика» получила в 2015 году, заработав 500 тысяч рублей. В 2016 компания продала протезы уже на 4 млн рублей, а в 2017 — на 24 млн рублей. Практически вся прибыль уходит на развитие проекта и разработку новых технологий, но последние полтора года мы не уходим в минус.

У нас много проектов, связанных с ИТ, с железом: протезы ног, экзоскелетные комплексы, ИТ-платформы для телереабилитации и VR-игры для реабилитации. Наша задача — построить международный холдинг, который бы занимался такими технологиями для киборгов. Мы стараемся создавать не просто изделия, но и разрабатывать целые экосистемы вокруг них, где протез будет лишь составным элементом.

Следующая глобальная цель «Моторики» — выпустить детский бионический протез, который пока доступен только взрослым. Его прототип уже тестируется пилотом, и в 2019 году он будет доступен всем нуждающимся.

Сейчас в штате компании 43 сотрудника, ещё около 10 человек работает на фрилансе. Это количество постоянно растёт, так как растёт компания и число задач.

Одна из основных трудностей — нехватка квалифицированного персонала, инженеров.

Ещё мы с коллегами ежедневно сталкиваемся с консерватизмом. Люди, в том числе с ограниченными возможностями, пока осторожно относятся к стилизованным протезам. Есть родители, которые просят изготовить для своих детей медицинские устройства телесного цвета, чтобы ребёнок не выделялся из толпы. Но это не трудность, а скорее вызов.

Периодически на этом рынке появляются различные проекты, но других серьёзных российских компаний (кроме «Моторики») пока нет. Вести разработки и даже изготавливать прототипы возможно, но без сертификации протезов устройство продавать нельзя.

Илья Чех,

генеральный директор компании «Моторика»

С 1990-х годов по всей России умирают деревни. В них нет рабочих мест, закрываются поликлиники и школы, молодёжь уезжает при первой возможности, а старики доживают свой век. По данным исследования Центра экономических и политических реформ, проведённого в 2016 году, за последние 15–20 лет количество сельских школ уменьшилось почти в 1,7 раза, больниц — в четыре раза, поликлиник — в 2,7 раза. Все деревенские больницы могут закрыться через пять лет, а деревенские школы через 15–18 лет.

Я считаю, что устойчивые изменения могут начаться только в том случае, если люди перестанут ждать спасителя, а сами будут активно развивать свои деревни. Для этого с 2014 года и существует «Альтуризм».

С виду это обычная туристическая компания. Но путешествия, которые мы проводим, помогают жителям деревень развивать свои территории. Мы используем практику международных организаций, адаптированную под российские реалии.

Любой желающий может забронировать через «Альтуризм» путешествие в деревню России или Белоруссии. Гости размещаются у местных жителей, наслаждаются природой, а также участвуют в проекте, инициированном местными жителями. Идеи возникают самые разные — это может быть расчистка территории для дальнейшего привлечения туристов, строительство плотины или проведение праздника.

Например, в 2016 году в селе Уница республики Карелия альтуристы строили общественный причал. В деревне Боровики Смоленской области альтуристы принимали участие в производстве травяного чая.

В момент такого совместного дела и происходит магия. Те, кто не верил, что изменения возможны, видят своими глазами — объединившись даже скудными ресурсами, они могут улучшить свою жизнь, сделать её комфортнее. После отъезда альтуристов в деревне формируется активное сообщество. Люди начинают совместно инициировать и делать один проект за другим. Привлекаются те, кто уехал, и новые поселенцы, создаются рабочие места.

Идеи поездок поступают от местных жителей. Мы с командой изучаем заявку и в случае потенциальной удачи начинаем разработку путешествия. Не рассматриваем политические, религиозные проекты и направленные на разобщение жителей.

Вложения в проект на старте равнялись 800 рублей. Это стоимость поездки до первой нашей локации — малого города Тутаева в Ярославской области. За четыре года «Альтуризм» провёл более 60 поездок и поддержал более 20 проектов в десяти регионах России и Белоруссии.

Стоимость поездки зависит от населённого пункта. В среднем речь идёт о 12–16 тысячах рублей с одного путешественника за два-три дня путешествия без учёта дороги. Маржа составляет 25%. Оптимальный состав группы — восемь человек. Среди альтуристов около 60% постоянных клиентов. Цена участия для них, как правило, ниже.

Местные жители предоставляют проживание, питание, проводят мастер-классы и экскурсии. Их вознаграждение зависит от оказанных услуг. Например, проживание может стоить 500 рублей с человека за ночь. Наши организаторы получают от 5000 рублей за поездку.

Проект успешен, но пока финансово нестабилен. Иногда доходы могут составить 300 тысяч рублей в месяц, иногда заработок равен нулю. В 2017 году прибыль составила около 1 млн рублей.

Одна из трудностей — нехватка навыков командообразования и отсутствие грамотного PR-менеджера, который смог бы привлечь внимание к проекту. С этим связан недобор участников. Около 30% поездок приходится отменять, когда в населённом пункте уже всё готово к приёму гостей.

Сейчас мы активно принимаем в команду жителей столиц регионов и обучаем их своей технологии развития деревенских территорий. В планах охватить регионы по всей России, создать франшизу для других стран, выйти на сектор b2b и достичь финансовой устойчивости. Кроме того, важно собрать практики развития территорий. Я мечтаю, чтобы в деревнях развивалась локальная экономика, местные жители могли сами себя обеспечивать, а у любого человека был выбор — жить в деревне или в городе.

Екатерина Затуливетер,

основательница проекта «Альтуризм»

В 2014 году в одном из такси Минска я листала рекламный журнал с рецептами из популярных кинокартин. Был там и рецепт трюфелей из фильма «Шоколад» с Джонни Деппом и Жюльет Бинош. Он заинтересовал меня, и я решила, что по возвращении в Москву первым делом приготовлю такие конфеты, изменив рецепт на свой вкус. Процесс так увлёк, что готовить я стала практически ежедневно. Вскоре сладости попробовали все коллеги и друзья.

В проект идею «упаковала» подруга, маркетолог Ирина Коготкова. Пробуя очередные конфеты, она сказала: «Дальше так продолжаться не может. Нужно, чтобы про твои трюфели узнали и другие люди».

Так мы решили создать благотворительный проект «Сладкая Эн». Люди будут есть конфеты, а средства от продажи мы станем направлять благотворительному фонду «Старость в радость» и Фонду развития паллиативной помощи детям. Нам показалось, что эти направления мало кто поддерживает.

В сырьё и упаковку вложили свои средства. Себестоимость одного трюфеля с учётом крафтовой упаковки и доставки равняется 45–50 рублям. Но итоговая цена определяется из покупательной способности гостей того события, где участвует проект. Например, осенью на фестивале «Тыквы и коты» Фонда помощи бездомным животным «Рэй» наборы из девяти трюфелей продавались по 300 рублей.

Мы проводили благотворительные ярмарки и мастер-классы в столичных компаниях и даже в московском метрополитене, принимали участие в ярмарках «Душевный Bazar». Получалось возвращать себестоимость конфет и получать немного средств на развитие. Остальная прибыль максимально направлялась на благотворительность, чаще всего деньги на поддержку административных расходов организаций.

Точные показатели доходов мы не подсчитывали, как и число тех, кому помогли. Но однажды за полгода удалось собрать 1 млн рублей на аппарат искусственной вентиляции лёгких для больного мальчика из посёлка Большой Камень под Находкой. Одним из благотворителей стал состоятельный человек, которому вообще нельзя есть сладкое. Он купил всего один трюфель, заплатив за него 100 тысяч рублей. И такое происходило часто.

Конфеты готовятся из профессионального бельгийского шоколада, натуральных миндальных орехов и сливок проверенных производителей. Среди добавок — порошок зелёного чая, пудра высушенных ягод, кондитерский красный какао для обсыпки и другое.

Конечно, можно просто жертвовать деньги фондам, ведь мы тратили довольно большие суммы на качественные трюфельные ингредиенты, плюс работа. Сделать вручную даже сотню одинаковых, ровных конфет — это очень трудно, прежде всего физически. Но нам важно было показать людям, что благотворительность — это не плач и стоны, это не протянутые за подаянием руки, как думают многие. Благотворительность может быть яркой и вкусной.

Сейчас проект «Сладкая Эн» по ряду причин перешёл в некоммерческую стадию. В 2016 году у меня обнаружили рак. Я справилась с заболеванием, но пока не могу часто стоять у плиты. Однако есть идея изменить формат. Ирина Коготкова планирует открыть кафе, где будут продавать шоколадные трюфели и продукцию других благотворительных проектов. Работать в кафе будут работать люди с синдромом Дауна.

Проект продолжает участвовать в благотворительных ярмарках и акциях. Все пожертвования на них складываются в одну копилку, поэтому точные суммы посчитать нельзя. На одной из ярмарок «Душевный Bazar» в пользу фонда «Детский паллиатив» посетители собрали 180 тысяч рублей. А для фонда «Старость в радость» вместе с другими кондитерами одноимённый фестиваль принёс около 300 тысяч рублей.

Недавно я стала попечителем Фонда помощи бездомным животным «Рэй». В этом году он выручил 180 тысяч рублей в виде пожертвований, в том числе благодаря «Сладкой Эн». Также помогаем по бартеру — на празднике Центра развития благотворительности и социальной активности в Москве «Благосфера» я провела мастер-класс в обмен на бонусы для фонда.

Ещё мы помогли волонтёрам фонда «Старости в радость» ездить в дома престарелых не в холодных вагонах электричек, а на комфортабельных поездах. Вместе с другими кондитерами приходим в Гематологический научный центр и в качестве благодарности кормим доноров после сдачи крови и её компонентов.

Надежда Брейман,

соосновательница кондитерского проекта «Сладкая Эн»

Всё началось в 2011 году с того, что я решил избавиться от ненужных вещей и передать их нуждающимся. Специальной организации для этого в Калининграде не было. Стал возить одежду в социальные учреждения, вещи передавали знакомые. Их количество быстро росло.

Спросить совета было не у кого. Тогда я составил письмо на английском и немецком языках и отправил на 50 электронных адресов в различные организации. Письмо было такого содержания: «Здравствуйте, я Андрей из Калининграда, мы собираем вещи, передаём их социальным организациям, хотели бы делать это системно. Поделитесь своим опытом».

Единственным ответом было письмо от директора немецкого фонда Ульриха Мюллера. Фонд на протяжении 60 лет занимается сбором одежды для нуждающихся. Завязалась переписка, летом 2011 года я съездил в Германию, затем Ульрих нанёс ответный визит. Стали думать, как адаптировать немецкий опыт для России.

Вообще, словосочетание «социальное предпринимательство» я тогда не знал, просто носился с идеей собирать вещи и раздавать их. Многие знакомые спрашивали — а где же экономика, как ты будешь это делать?

Сначала мы зарегистрировали общественный фонд социальной взаимопомощи «Милость к ближнему». Генрих организовал доставку первого контейнера с вещами из Германии. Он же собрал €8000 для регистрации фонда, растаможку груза и аренду склада.

Я открыл небольшой магазин в гараже, чтобы продавать часть вещей из Германии. Но изначальная идея заключалась в том, чтобы собирать одежду у жителей Калининграда. Поэтому в 2015 году появился первый магазин Danke-shop, где продавались вещи, принесённые горожанами.

Сейчас в городе работают три магазина и установлены 16 контейнеров. В месяц калининградцы приносят около 7–10 тонн одежды. Бывший склад мы используем как центр выдачи вещей. Здесь два дня в неделю проходит бесплатная выдача для нуждающихся жителей, а три дня одежду продают на вес.

Большую часть собранной одежды передаём социальным учреждениям, оставшееся продаём в магазинах. Месячный оборот составляет от 1,2 до 1,5 млн рублей. Расходы примерно такие же, большая часть уходит на логистику, сортировку и упаковку.

Сейчас в организации работают 20 сотрудников, они оформлены и получают официальную зарплату. Мы с самого начала решили работать «в белую». Налоги и взносы — вторая по величине статья в бюджете.

Средства, оставшиеся после выплат, перечисляются в благотворительные фонды, которые занимаются детьми-сиротами и детьми, находящимися на длительном лечении. За три года сумма поддержки превысила 850 тысяч рублей. Понятием прибыли мы не оперируем, поскольку учредители фонда не получают дивидендов.

Рынок открыт, но поскольку деятельность специфическая на стыке благотворительности и бизнеса, это непросто. Мы сейчас самостоятельно покрываем свои затраты и более-менее устойчивы. Но поскольку сборы одежды растут, увеличиваются и расходы. В планах открыть магазины и центры выдачи вещей в каждом районном центре Калининградской области.

Я не рассматриваю этот проект как вид бизнеса. Скорее это попытка сделать благотворительную работу более устойчивой и системной.

Андрей Громнюк, основатель благотворительного магазина Danke-shop

После рождения первого ребёнка я начала тесно общаться с другими мамами и захотела создать собственную швейную мастерскую, где могли бы работать женщины в декрете. Стало понятно, что идея будет востребована у молодых женщин, особенно матерей-одиночек.

В 2012 году я создала швейную мастерскую «Мамы сами» в рамках благотворительного проекта «Мама работает». Он помогает женщинам с детьми найти работу, в том числе на дому, получить образование, открыть свой бизнес. Кроме мастерской в проект входят сеть бесплатных коворкингов с услугами воспитателей и центр бесплатной психологической и юридической помощи.

Изначально в мастерской мамы занимались изготовлением детской одежды. Но спустя год мы отказались от этой затеи и перешли на изготовление эко-сумок. Мамы приходят с разным уровнем подготовки, их нужно научить шить что-то простое.

Для запуска бизнеса я вложила 70 тысяч рублей — свои декретные деньги. Вскоре организация получила поддержку фонда «Наше будущее» в размере 1 млн рублей. На эти средства закупили оборудование, ткани, смогли запустить производство.

Сейчас в Москве открыты две швейных студии, где работают 20 мам, и одна большая в Альметьевске республики Татарстан, где трудятся 10 женщин. Помещения для мастерской предоставляются бесплатно. Недавно Московский дом общественных организаций предоставил проекту помещение в безвозмездную аренду на три года. Также выделение помещений поддерживают управы районов Покровское-Стрешнево и Бибирево.

Женщины трудоустроены официально: 12 человек в штате и 20 по договору. Так как это мамы в декрете, по закону они могут работать максимум четыре часа по пять раз в неделю. В среднем швея или воспитатель, занятые в проекте, получают 250 рублей в час. Минимальная оплата составляет 15 тысяч рублей, а максимальный доход — 70 тысяч рублей. Всего на выплату зарплаты уходит 600 тысяч в месяц.

Швеи в наших мастерских зарабатывают больше, чем в среднем по рынку. Таким образом, наша прибыль уменьшается, но при этом мы выполняем нашу социальную программу. За всё время трудоустройство в мастерской получили 54 швеи, а всего — более 1000 человек.

Объёмы производства приближаются к 6000 сумок в месяц. Каждая стоит от 90 до 165 рублей. Продукцию реализуем в виде корпоративных заказов, а также для форумов и мероприятий.

С момента начала до окупаемости проекта прошло два года. Если бы не открытие новых филиалов, организация могла бы получать более существенный доход. Но не стоит забывать, что речь о социальном проекте. Заниматься им сложнее, чем обычным бизнесом. Для меня самое главное — не прибыль, а соблюдение этических моментов.

Проблемы в первую очередь связаны с мамами-работницами. Некоторые молодые женщины, приходя устраиваться в швейную мастерскую, отказываются работать, а хотят, чтобы им просто помогали деньгами. Мы считаем так: сколько человек сделал, столько он и получил. Некоторые мамы, когда это понимают, отказываются отдавать продукцию. Кроме того, кто-то берёт оборудование на дом, а потом его продаёт. Одним словом, самое сложное — это работа с людьми.

Олеся Кашаева, основательница швейной мастерской «Мамы сами»

Наше полиграфическое производство появилось как обособленное подразделение центра социальной помощи «Доверие» в Санкт-Петербурге. Мы поняли, что центр тратит много собственных средств на различную печатную продукцию. Тогда выпускались две газеты, буклеты с юридическими консультациями, приглашения на творческие мастер-классы.

В центре «волонтёрят» пожилые люди, люди с ограниченными возможностями и мамы детей-инвалидов. Поэтому подали заявку на участие в городской программе организации рабочих мест для лиц с ограниченными возможностями.

Проект студии получил поддержку Комитета по труду и занятости населения Санкт-Петербурга. Сумма субсидии составила 732 661 рубль, вложили и собственные средства — 54 820 рублей. На эти деньги приобрели цифровую печатную машину и постпечатное оборудование, а помещение арендовали бесплатно по договору с городом. Студия открылась в январе 2008 года. Контракт с комитетом предполагал организацию четырёх рабочих мест для инвалидов на срок не менее двух лет.

В самом начале мы столкнулись с трудностями. Постпечатное оборудование оказалось не профессиональным, а на покупку нового не было средств. Приходилось зарабатывать на оплату труда и расходные материалы, искать заказчиков, оправдывать ожидания по печати собственной продукции. Это было тяжёлое время.

Затем мы ещё дважды заключали небольшие контракты с комитетом по труду на модернизацию оборудования и обновляли свой производственный парк. В 2008 году для модернизации двух рабочих мест для инвалидов получили субсидию в 497 430 рублей, а в 2011 году — 363 750 рублей.

В 2012 году мы решили участвовать в конкурсе благотворительного фонда «Наше будущее» на получение беспроцентного займа. Но дойдя до предварительной встречи претендентов в Москве, поняли, что не готовы выполнить условия, и отказались. На второй попытке в 2013 году мы победили, получив беспроцентный заём на два года в размере 1 млн рублей на модернизацию и развитие производства. По условиям конкурса, вложили ещё 200 тысяч рублей из собственных средств.

К концу 2014 года организация полностью рассчитались с займом. Мы стали тесно сотрудничать с Центром занятости населения Санкт-Петербурга и местными администрациями. Студия «Арбуз» превратилась в производственную площадку для организации временных рабочих мест. Это полноценное полиграфическое предприятие, выпускающее всё от визитки до книги. В базе наших заказчиков более ста фирм, предприятий и учреждений разных форм собственности.

К нам направляют инвалидов, людей из центров занятости, подростков в возрасте 14–18 лет. Ежегодно на временную работу приходят от 25 до 40 человек. Взрослые и ребята получают навыки работы в полиграфии, осваивают профессии дизайнера, печатника, постпечатника; знакомятся с оборудованием и расходными материалами. Они изготавливают для себя блокноты, визитки, открытки.

Среди подростков, которые работают в свободное от учёбы время, тоже есть ребята с инвалидностью. Они с удовольствием занимаются дизайном, оформлением буклетов, плакатов, помогают в работе над годовым отчётом, обрабатывая фотографии, вычитывают тексты наших пожилых людей и набирают для них тексты. Мы часто издаём стихи, прозу и эссе членов нашей организации, открытки участников школы живописи.

Заработная плата по разным контрактам составляет от 9000 до 15 тысяч рублей в месяц при графике работы четыре часа в день.

В штате студии «Арбуз» работают четыре человека — администратор, дизайнер, печатник и постпечатник. За десять лет число сотрудников составило 23 человека. Двое из них открыли собственные фирмы в сфере полиграфии, девять работают в различных полиграфических предприятиях, четверо закончили вузы по специальности «Дизайнер» и «Менеджер производства». Ещё двое сотрудничают с нами как фрилансеры.

Студия содержит себя и центр «Доверие»: оплачивает аренду, коммунальные платежи, расходы на связь и поддержку сайта, организует акции и выездные мероприятия. А для лиц старшего и пожилого возраста, инвалидов мы финансируем праздничные мероприятия и благотворительные акции.

Среди трудностей всегда есть проблема с финансированием. У нас нет никаких льгот по уплате многочисленных расходов, кроме пониженной арендной платы. А в производстве расходы всегда опережают доходы. Налоги — это 50% с каждого рубля. Обслуживание договоров по двум площадкам — ещё 36%. Если делать закупки расходников каждый месяц, мы будем в убытках всегда. Кроме того, нужно платить заработную плату и выполнять текущие расходы.

Ещё одна проблема, над которой я бьюсь уже давно, — несовершенство законодательства для организаций, которые работают по упрощённой системе налогообложения. В бюджете не предусмотрены расходы на обучение новых работников, затраты на расходные материалы, на налог, который мы платим с каждого такого контракта.

В смете расходов только зарплата и налоги трудоустраиваемых, остальное за наш счёт. Очень часто эти контракты просто убыточны, так как новые работники не имеют навыков, их обучают сотрудники, которые отвлекаются от основной работы.

Надежда Егорова, основательница студии цифровой печати «Арбуз»