«Всё восстановится, потому что у человечества короткая память»: инвестор Игорь Рябенький о стартапах после 2020 года

Колонка управляющего партнёра венчурной компании AltaIR Capital, под управлением которой активы на сумму более $400 млн.

Последняя глава в моей книге «Лёгкий венчур» называется «Пир во время чумы». Когда я её писал, даже не подозревал, насколько название попадает в точку. Оказалось, что этот год для венчурной индустрии очень успешный.

Мы видим рекордный рост всех рынков, потому что в экономику накачивается много денег, во флагманские проекты. Пошла большая структурная перестройка. Взлетели оценки проектов в сфере финтеха, всего дистанта, телемедицины, доставки, удалённой работы.

И это не могло не отразиться, конечно, на венчурном рынке — там инвестиционный бум. Было небольшое падение во втором и третьем кварталах, но оно связано с падающим тревелом, который так и не восстановился, ритейлом, индустрией офлайн-развлечений, вообще всем офлайном.

Но по нашему портфелю и портфелям тех, кого я вижу, происходит огромный бум, и многие проекты растут. Причём растут не только оценки проектов, растёт перфоманс. Очень многие проекты крайне востребованы. Мы не успеваем зубами клацнуть, а они уже получили деньги.

В начале пандемии я говорил, что начинается время покупателя, время инвестора, и всем стартапам советовал: «Запасайтесь деньгами, насколько можете». Это оказалось абсолютно правильно для проектов, которые не «горячие». А «горячие» проекты, за которыми стоит очередь, — к ним ещё попробуй попади.

Проектам, оказавшимся за пределами «горячей» зоны, я давал рекомендации по поводу финансирования полгода назад. Могу повторить.

Если ваш предполагаемый большой рост отодвигается на год-полтора или на неопределенное время — затяните пояс потуже, перестаньте играть. Вам сейчас нет смысла тратиться на дорогую юнит-экономику, потому что она не будет окупаться.

Больше консолидируйтесь, работайте над продуктом, работайте над партнёрствами — и старайтесь сделать это теми силами, которыми можете.

Если вы не убедите профессионалов или они не захотят рисковать, но у вас есть что-то хорошее, что-то многообещающее, — вы вполне можете убедить ангельское сообщество, у которого меньше чек и больше время ожидания.

Если вы начали, у вас всё понятно, машина закрутилась и у вас уже есть что-то за душой, обратитесь к долговому финансированию. Есть ряд игроков, которые его дают. Конечно, долговое финансирование хорошо для тех, кто генерирует кэш.

Поэтому если ты успешно летишь, долговое финансирование иметь неплохо. На грани риска многие успешные проекты стараются без этого обходиться, но это всё-таки хороший источник денег.

Для более ранних проектов есть ещё стадия грантов и стадия господдержки. Я не очень её люблю, во-первых, потому, что она связана с бюрократической работой. Во-вторых, есть формы возмездной государственной помощи, которые могут поначалу показаться выгодными, а потом лягут на плечи стартапа и их придётся тащить.

Общая температура по больнице такая, что инвесторы стараются смотреть на более позднюю стадию, надеясь, что рисков там будет меньше. Мы тоже смотрим. Но, как известно, там, где меньше риска, меньше и мультипликатор. Обратная пропорциональность.

В то же время мы перевыполнили план по рисковым проектам. Они все рисковые, но есть проекты на самой ранней стадии, для которой предназначена так называемая «песочница AltaIR». Мы планировали вложиться в 10 таких проектов, а вложились в 30. Конечно, это очень небольшие деньги, там чек в десять раз меньше. Но всё-таки 10% мы вложили в рисковые проекты.

У нас суммарно портфель показал рекордный рост, но в то же время по нам, конечно, ударило.

У AltaIR есть проекты в тревеле. Их немного, они никогда не были нашей специализацией, но получалось так, что они были во флагманах. Один вообще в первой десятке, а парочка подпирала вторую десятку. И эти проекты легли. Один разорился. Остальные лежат на боку и ждут, когда рынок восстановится.

Я сейчас не настолько владею темой, чтобы сказать, какие именно из направлений будут востребованы. Это очень тяжело: меняется ландшафт, меняется подход к отрасли.

Ещё пострадали компании, связанные с обслуживанием в ресторанах. У нас есть один проект в Австралии, в который мы когда-то вложили мелкий чек. Честно, я даже не знаю, как у них дела, но думаю, не очень.

Вместе с тем вынырнул другой наш флагман — проект June Homes в Нью-Йорке, с русскими корнями (стартап ищет старые квартиры, ремонтирует их и сдает на долгий срок — vc.ru). Он нырнул, резко вынырнул и пошёл вверх. В этих случаях мы участвуем, потому что проанализировали рынок и видим, куда он пойдёт.

Есть сферы, которые себя изживают, а остальные работают. Понятно, что многие вещи, которые связаны с офисами, сейчас идут тяжело, поскольку есть базовая тенденция.

И если компании на годы закрывают офисы — я вижу реструктуризацию шопинг-центров, офисных центров в другие направления, наверное, там тяжело. Тяжело, как я уже говорил, с тем, что требует прямого офлайна.

С другой стороны, поскольку я живу давно, то помню пессимизм на рынке путешествий после 11 сентября. Люди боялись летать самолетами, а акции авиакомпаний, всяких Boeing, пикировали. Казалось, что после такого страха народ не будет летать. Сколько это продлилось? В тот момент ещё разорилось множество компаний, просто повальное разорение. Несколько лет разорялись.

То же самое случилось во время пандемии, волна разорившихся авиакомпаний была. Но тем не менее у человечества, и инвесторов в частности, — короткая память. От того, что это произошло, люди не перестанут путешествовать. То есть отрасль будет восстанавливаться.

Поэтому если мы осторожничаем, я не могу сказать, что в тревел идти нельзя. Если у вас есть чёткие мысли и понимание, идите в этом направлении. Не ходите разве что в токсичные отрасли, противозаконные.

Давайте я по пунктам расскажу, куда не надо ходить:

Там, где у вас будет очень длинная окупаемость, — это нехорошо. Вот пример. Я на днях разговаривал с ребятами, они взлетели. Знаю их три года, белорусская команда. Они просто лежали на дне и во время пандемии сильно взлетели, взлетели на хорошем бизнесе и действительно полетят.

Почему? У них тяжёлая стоимость переключения — пользователю «болезненно» переходить к аналогам с точки зрения затрат ресурсов, удобства и целесообразности. К таким проектам даже не то чтобы тяжело входить — незачем, если у вас сильно фрагментированный рынок, если у вас рынок с маленьким объёмом.

То есть вы хотите делать, условно говоря, что-то на рынке Санкт-Петербурга. И вы не смотрите вокруг. На петербургском рынке потолок вашей услуги — 200 млн рублей. Вы можете это делать. Там есть булочная на углу, у нее ещё меньше рыночная капитализация.

Но просто поймите, это не путь стартапа. Я стараюсь, объясняю: не идите, где фрагментировано, не идите, где тяжело стучать, не идите, где лёгкая стоимость переключения, где у вас нет явно выраженного конкурентного преимущества, где маленький рынок.

К этим сферам интерес сохранится абсолютно точно, потому что они не сегодня возникли. Просто текущая ситуация подтолкнула их, катализировала рост. Наши лучшие проекты росли и так, просто угол наклона ушёл очень сильно вверх.

Новые проекты всё время появляются, причём не потому, что возникают новые области знания. С чем связан успех финтеха? С тем, что старая финансовая банковская система устарела, она всё тормозит. Многие бюрократические методы, они сейчас абсолютно не рыночные.

Не думаю, что стартапы с ней справятся. Это пытался сделать блокчейн, но что-то ещё случится, я это чувствую. Не может это так функционировать, когда ты отправляешь деньги в банк и потом месяц спрашиваешь, где же они.

Ребята, деньги — это запись. Вот, сделал — и здесь появилось. Не надо чемоданы возить. Поэтому понятно, что структура будет меняться, она обречена на изменения.

В сфере страхования тоже огромное поле для изменений. Когда Lemonade (страховка жилья и животных по подписке — vc.ru) только вышел, я думал, что решение будет революционнее, но стартап всё равно взлетел.

Проекты появляются, мы их просматриваем, в каких-то участвуем. Считаю, в сфере страхования огромное поле для работы хотя бы в силу того, что мир меняется. Кто-то становится более мобильным, кто-то менее, а страховки с ними работают по-прежнему.

Появляется много проектов на основе usage based insurance. Как человека страховать, если он ездит на машине раз в году по большим праздникам, а ещё должен платить постоянно страховку? Таких вещей много, я беру только те, которые лежат на поверхности. Надо следить за трендами.

Очень много инноваций вижу в дистанционном образовании. Не только само образование становится инновационным. Люди привносят новый уровень качества, новые сервисы, которые делают его лучше.

Вижу много вещей вне зоны моей компетенции. Например, неинвазивная медицина, фарма, новые методы лечения. Много всего, но я просто в этом ничего не понимаю. На уровне дилетанта, чтобы прочитать научно-популярную статью, понимаю, но на уровне sophisticated investor — нет.

Есть новые материалы, экономия энергии, демократизация солнечной энергетики, проблема воды. Таких вещей тоже очень много.

Но такие задачи народ перед собой ставит и решает. Возьмём Мишу Кокорича, который пытался решить такую задачу в России. У него не получилось по многим причинам. Уехал в Калифорнию. Его компания по запуску спутников Momentus «вышла в паблик» в этом году.

Я не стал вкладываться, честно говоря, хотя мне были понятны всеобщие восторги и Миша мне очень нравился. Но я не понимал, как он добежит до финиша, потому что идея очень деньгоёмкая. Даже запуск каждого мини-спутника — это рискованное дело, стоит миллион.

Но он молодец, за пять лет добежал практически от старта до выхода на биржу. Таких вещей появляется много, и есть люди, которые не боятся поставить перед собой глобальную задачу и её решить.

Но во всех сферах, о которых я сказал, тоже поле непаханое. И в образовании, и в финтехе. Например, digital health, про который мы говорим. Я вкладываю в digital health десять лет, и у меня ещё нет ни одного прорывного стартапа. То есть я заработал какие-то деньги, но там не то, что в других отраслях.

Я не вижу там, за редким исключением, новых проектов, которые по-настоящему меняют сущность. Я не знаю, что могу на нём заработать, но среди таких проектов мне гуманитарно очень нравится наш проект iBolit.

Он реально даёт возможность равного доступа к медицине, быстрого общения с врачом, реально преобразует эту сферу. Но я смотрю, чтобы это было сделано на более глобальном уровне. И над этим мы работаем.

Фондовый рынок уже «съел» вакцину, и он на этих новостях опять вырос. Независимо от вакцины я жду большой коррекции. Великие умы — Уоррен Баффетт, Рэй Далио — говорят, что у нас будет потерянное десятилетие.

Они ожидают стагнации фондового рынка на десять лет, что-то вроде Великой депрессии. Мне трудно с ними спорить, поскольку они приводят достаточно хороший исторический материал. Да и инвесторы они покруче и поопытнее.

Но я всё-таки ожидаю коррекции. Я считаю, что она неизбежна, потому что на рынке много непрофессиональных денег. Они для того и нужны, чтобы разогреть рынок, дать профессионалам заработать и уйти.

Это не фондовый рынок, а, например, рынок биткоинов, который поднялся, 6% рынка ушло, но понятно, что стейкхолдеры заработали в очередной раз. И этот pump and dump постоянно происходит.

На большом фондовом рынке всё не так плохо, потому что нет единой группы стейкхолдеров. Но и он не может расти вертикально. Коэффициент P/Е (показывает соотношение между ценой акций и прибылью компании — vc.ru) не может уходить в четырехзначные числа.

Что нас в связи с этим ждёт? Мы присутствуем на венчурном рынке, он напрямую не коррелирует с фондовым. То есть, естественно, коррелирует, но не напрямую. Если у тебя прибыльный проект и у него в моменте упадёт оценка, ему будет тяжело поднимать деньги по прежним оценкам. Если у тебя прибыльный проект, ты должен перестоять эту коррекцию и выйти в новую волну.

Все приводили в пример Slack, Airbnb, которые появились во время прошлого падения. Почти на выходе из того кризиса я вложил в русский проект Profi.ru. Как только коррекция завершилась и рынок пошёл вверх, проект взлетел. Мало того, я вижу, что многие наши проекты продолжают взлетать.

Крутые проекты на русском языке взлетают, несмотря на общее рыночное настроение. У них дело с большой аудиторией, с большими финансовыми потоками. Если проекту удаётся это удержать, финансовая коррекция на нём сильно не сказывается.

У меня сдержанный оптимизм. Мы собираемся расти, наращивать усилия, имея в виду, что нам, возможно, придётся посидеть в каких-то активах лет пять вместо трёх.

Материал подготовлен при участии издательства «Альпина паблишер», в котором вышла книга Игоря Рябенького «Лёгкий венчур».

#стартапы #колонка #рябенький #итоги2020