«Большие надежды, полный провал»: что помешало преуспеть медтех-стартапу Babylon, который оценивали в $4,2 млрд

Сервис хотел автоматизировать диагностику, заключил сделки с британской службой здравоохранения и китайской Tencent, но за десять лет работы предложил только телемедицину.

Конспект материала Wired.

В 2013 году в Лондоне заработал телемедицинский стартап Babylon Health. Его основатель Али Парса мечтал, что однажды сделает в здравоохранении то же, что Google удалось совершить на рынке информации: обеспечит всем равный доступ к услугам и автоматизирует диагностику болезней с помощью искусственного интеллекта.

В конце 2016 года, когда компания уже привлекла «десятки миллионов» венчурных инвестиций, к проекту присоединился врач Хью Харви. После работы в Национальной службе здравоохранения Великобритании (NHS) условия казались ему сказкой: роскошный офис в престижном районе Южного Кенсингтона, личные ноутбуки, бесплатное пиво и пицца на обед.

Правда, всё, что к тому моменту создал стартап со ставкой на ИТ, так это приложение, где пациенты могут созвониться с врачом по видеосвязи.

Оно работало на основе данных из множества таблиц Excel со всевозможными деревьями решений, составленными вручную врачами Babylon. Стартовой точкой была часть тела, которая беспокоила пациента. Харви уже тогда подумал, что всё это не соотносится с обещаниями Парси, но участники рынка им верили:

За кулисами, впрочем, всё шло не так гладко. Компания вкладывала деньги в агрессивный рост и несла убытки, а стоимость акций почти сразу начала падать. В августе 2023 года стартап подал на банкротство в США, а затем и в Великобритании. В рамках банкротства компания продала часть своих активов eMed.

Что пошло не так — попыталось узнать Wired, поговорив с тремя бывшими сотрудниками проекта.

Бывший инвестиционный банкир Али Парса назвал компанию в честь древнего города Вавилона не случайно: по рассказам Геродота, его жители нередко собирались на местной площади, чтобы обсудить свои недуги и поделиться советами по их лечению.

В работе высокопарный предприниматель был одержим «ультраскоростным масштабированием», из-за чего в процессах часто царила неразбериха:

Высшее руководство нередко отсутствовало на местах, потому что отдыхало на ретритах острова Антигуа. А вот к подчинённым требования были жёсткими. «Порой страдающий манией величия» Парса мог отчитать сотрудников за уход из офиса в положенные 17:30.

Работа над графами знаний, на основе которых строилась система приложения, в свою очередь, выполнялась так: штатные врачи регулярно отвечали на тысячи медицинских вопросов — например, «Какова вероятность, что у пациента с желтухой может быть гепатит?» или «Какова вероятность, что у пациента с желтухой, которая не проходит уже две недели, также может обнаружиться гепатит В?»

По словам Харви, чем дальше развивался проект, тем более «нелепыми и не связанными между собой» становились эти вопросы.

Однажды репортаж о технологиях Babylon захотела снять редакция BBC, но возникла проблема: работу над публичным приложением ещё не завершили. Тестовая версия поддерживала только симптоматику из гастроэнтерологии — да и то в основном только ту, что касалась желудка. Некоторым сотрудникам пришлось провести в офисе несколько дней безвылазно, чтобы «создать что-то похожее на приложение», лишь бы было что показать BBC.

Официально приложение под названием GP at Hand («терапевт под рукой») запустили в 2017 году. Компания поставила себе цель — стать «сортировочным пунктом» для NHS и помогать ей оценивать срочность обращений. Парса, правда, хотел пойти дальше и заявил, что приложение может «ставить диагнозы», а ИИ проекта лучше врачей справляется с экзаменом по постановке диагнозов.

Со временем заявления компании начали вызывать недоверие у клинических специалистов. Одним из первых «тревогу поднял» онколог Дэвид Уоткинс: в Twitter он рассказывал, какие странные заключения порой выдаёт система и какие неподходящие вопросы задаёт. Например, однажды бот спросил 66-летнюю женщину, обеспокоенную уплотнением в груди, беременна ли она и кормит ли грудью. В другой раз он не смог распознать по типичным симптомам сердечный приступ.

Компания публично назвала Уоткинса «троллем», а одной из местных медицинских комиссий, которая усомнилась в эффективности услуг Babylon, пригрозила судом.

В 2020 году компанию поджидала другая неприятность — утечка данных: часть пользователей получила доступ к записям видеозвонков других пациентов. Утечка возникла из-за сбоя в работе программного обеспечения, его не могли устранить два часа.

Выйти на прибыль в Великобритании не удавалось, но Парса винил в этом бюрократию в NHS. Открытое в 2018 году канадское подразделение продали уже в 2021 году за $70 млн, а позже расследование местного правительства показало, что приложение стартапа не отвечало государственным требованиям к защите конфиденциальности.

В том же 2018 году компания вышла в США. Однако Парса не подумал о том, что в стране уже достаточно местных телемедицинских компаний, которые существуют гораздо дольше Babylon и успели зарекомендовать себя.

Листинг на NYSE тоже оказался не самым успешным — стоимость акций упала с $1,5 в октябре 2021 года до $1 в мае, что вряд ли удивляло: стартап получал выручку, но при этом много тратил. В 2022 году убытки составили $221 млн при выручке в $1,1 млрд, а за первые три месяца 2023 года — $63 млн при выручке $311,1 млн.

В мае 2023 года крупнейший кредитор компании Albacore Capital сделал её частной и попытался объединить с другим медицинским игроком — MindMaze. Однако слияние отменили (почему — неизвестно). После этого последовало закрытие сервиса в Руанде, а также банкротство в США и Великобритании.

Babylon — не первая компания, которые пытается изменить здравоохранение с помощью искусственного интеллекта, но так и не оправдывает обещаний, пишет Wired. И дело, по словам опрошенных изданием экспертов, не только в том, что алгоритмы пока не в силах заменить врачей. Основатели таких стартапов, похоже, не понимают главного: агрессивное масштабирование — удел технологического рынка, а в здравоохранении нельзя без осмотрительности.

#медицина #какэтобыло