Какие выводы следуют из санкций США против Huawei

Более тридцати лет я делаю софт. Сотни человек под моим руководством создают «МойОфис» — пакет программ для офисной работы. Пару дней назад в РБК вышла моя статья про противостояние США и Китая в сфере высоких технологий. Для читателей vc.ru я привожу её полную версию.

Из статьи вы узнаете о том, почему кейс Huawei очень важен для России и как он отразится на каждом из нас.

Американские санкции в сторону Huawei способны полностью изменить привычную картину мира. Ошибочно полагать, что за ними скрывается одно лишь желание отрегулировать присутствие на локальном рынке какого-то, пусть и очень крупного, но прямого конкурента собственным технологическим компаниям. И тем более не стоит думать, что только Huawei представляет угрозу для отдельно взятого правительства. Смотреть на проблему надо шире.

В то, что иностранные производители программного обеспечения могут внезапно прекратить продажи или поддержку своих решений в России, — никто не верил ещё десять лет назад. Но сегодня это стало реальным. Мы стали сильно зависимы от производителей: отсутствие обновлений ПО может навредить больше, чем любая «закладка» (недекларируемая возможность программы).

На примере Huawei мы стали свидетелями прямой конфронтации государства и бизнеса, когда решением президента США фактически запрещается деятельность одного из самых крупных производителей телеком-оборудования, реального конкурента американской Cisco.

Вслед за американским правительством были вынуждены отказаться от работы с Huawei и коммерческие структуры. Сначала Google внесла персональный запрет и заблокировала доступ Huawei к платформе Android и всем сопутствующим сервисам. Затем Intel, Qualcomm, Broadcom и Xilinx объявили о прекращении сотрудничества.

По информации от Nikkei Asian Review, отгрузку чипов для Huawei готовится прекратить и европейский Infineon Technologies. BBC сообщает об отказе британской ARM поставлять чипы. Microsoft отказывается обновлять свои операционные системы. Внесение конкретной компании в чёрный список аналогично по действию санкциям.

Протекционизм и ранее существовал в Европе и США во многих областях — в том числе в сфере программного обеспечения. Просто он был не таким явным. Например, во Франции, несмотря на отсутствие прямых запретов, иностранной компании практически невозможно стать поставщиком решений в правительственные органы.

Текущая дуополия Apple iOS и Google Android на рынке мобильных устройств должна измениться. С точки зрения бизнеса просто невозможно представить, что корейские, китайские или любые другие компании будут настолько зависеть от американских мобильных операционных систем. То, что произошло сейчас с Huawei, — полный запрет на деятельность конкретной китайской телекоммуникационной компании.

Если бы российское импортозамещение происходило по такому же сценарию, то решением нашего правительства должно было стать не ограничение закупок иностранного ПО, а прямой запрет деятельности Microsoft в России, как ранее предлагали чиновники. Или Cisco.

В этом и заключается принципиальная разница — тот, кто считается апологетом рыночной экономики, на самом деле закрутил гайки гораздо сильнее, используя нерыночные методы.

Американская позиция — это не сиюминутная прихоть. В сентябре 2018 года была утверждена стратегия кибербезопасности США. Помощник президента по нацбезопасности Джон Болтон тогда заявил:

Другими словами — американское правительство вправе запретить использование информационных технологий любой страны или компании, если это ведёт к прекращению доминирования США в этой области.

Сегодняшние санкции по отношению к Huawei вызваны не предполагаемыми «закладками» в оборудовании, угрожающими национальной безопасности, а возможным технологическим отставанием собственного ИТ-гиганта и нежеланием терять свои позиции на международной арене.

Huawei — это единственная компания, у которой есть вся линейка 5G-устройств и реальные продажи: 40 заключённых контрактов по всему миру. Сети пятого поколения — это основной транспорт для IoT, и сейчас Huawei является мировым монополистом на этом рынке. Решение о запрете в США отсрочит глобальный переход на сети 5G как минимум на полтора-два года, а вполне возможно — и намного дольше. России тоже надо задуматься об этих рисках.

Но даже не это самое страшное — американская администрация не остановится и будет продолжать вводить ограничения для других иностранных компаний, которые работают на рынке США. Уже через два дня после объявления о внесении Huawei в чёрный список The New York Times сообщила о предстоящем включении в него компании Hikvision.

Потакая распространению архитектурно-небезопасных решений, американцы попали в ловушку, которую сами же и создали.

Например, в составе любого современного компьютера на базе процессора Intel есть официально задокументированное самим производителем средство удалённого управления Intel ME. Оно ждёт команды извне, и при её поступлении — доступ к компьютеру и к расположенным на нём данным появляется у третьей стороны. Модуль расположен до всех остальных систем, даже до блока включения питания процессора.

Гениальные люди, которые проектировали текущую архитектуру ИТ-мира, сделали очень удобную структуру для тотального контроля. Не нужно строить иллюзии, тотальный контроль существует и давно используется. Но они забыли, что у медалей увлекательного соревнования «ракета, снаряд, броня» всегда две стороны.

Санкции к Huawei ни к чему не приведут — просто не существует техники, которая по умолчанию не содержит закладки. То же оборудование Cisco изучено вдоль и поперёк — найденные в нём бэкдоры порой не исправляются месяцами, а то и годами.

И ситуация с недокументированным использованием технологий, особенно в разрезе национальной безопасности, не решится запретом на деятельность Huawei в США. Просто другим компаниям, которые захотят спрятать новые «закладки», придётся приложить немного больше усилий.

Нужно понимать, что значительная часть оборудования делается в Китае, и история знает немало примеров, когда при производстве на платах появлялись устройства, которых не было в конструкторской документации. Известны даже случаи появления дополнительных блоков в микропроцессорах, и незаметно для производителя ядро такого процессора получает несколько сотен тысяч лишних транзисторов, которые выполняют определённые задачи.

Выход только один — чтобы исключить фактор наличия «закладок», требуется возврат к деглобализации. То есть нужно вернуться к ситуации, когда всё критическое делается под собственным контролем на одном заводе на территории своей страны.

По данным исследовательского агентства Frost & Sullivan, объём мирового рынка микроэлектроники в 2018 году составил $369 млрд. Любые действия по протекционизму и переход к деглобализации приведут к значительному уменьшению денежных потоков.

Азия потеряет из-за отказа от производства, Западная Европа и США — из-за необходимости вновь создавать собственное производство, и эти расходы обойдутся гораздо дороже возможных потерь от «закладок». Речь может идти о существенных десятках, возможно, даже сотнях миллиардов долларов.

Американские и европейские ИТ-гиганты будут вынуждены значительно увеличить свои расходы на оплату труда квалифицированного персонала, но и вложить крупные суммы в строительство новых фабрик. Зарплата сборщика на фабрике, расположенной в Китае, — $300–400. В Европе — как минимум вдвое больше.

Строительство новых производственных мощностей также недёшево. Например, на создание новой фабрики Intel тратит в среднем $6–8 млрд. И это только одна американская компания. Сегодня из девяти Intel Fab только три находятся на территории США. Apple, флагман американской ИТ-экономики, имеет лишь одно американское производство — вся остальная продукция собирается в Китае.

Понятный антагонист Huawei — это, конечно, Cisco. В конфликте присутствует лобовое столкновение интересов компаний в области производства телекоммуникационного оборудования и серверов.

Запрет Huawei в США вряд ли приведёт к краху китайской компании. Согласно последнему годовому отчёту, 51,6% доходов Huawei получает в Китае, ещё 11,4% в азиатско-тихоокеанском регионе. На Европу приходится 28,4%. Доля доходов от продаж в США в 2018 году была не столь велика — всего 6,6% (этот показатель вырос на 21,3% к результату 2017 года).

Аналогичная ситуация была и с российской «Лабораторией Касперского», чья продукция попала под необоснованные запреты в США и Европе в 2017–2018 годах, которые ввели без единого доказательства причастности. Скандал пошёл ей на пользу — потеряв 20% на рынке США, компания удвоила свои показатели за счёт рынков Ближнего Востока, а также Европы, где запрет был вскоре снят.

Китай всегда делает нестандартные ходы. Ожидать симметричного ответа, пожалуй, не стоит. Некоторые эксперты обоснованно полагают, что под удар попадёт Apple.

Но я не думаю, что Китай решится развязать такую войну. Во-первых, Apple нужна самому Китаю, это колоссальные деньги, которые идут в страну в виде оплаты производства и гарантии занятости рабочих мест на предприятиях. А во-вторых, Apple работает в той нише, где китайцы ещё не являются серьёзными игроками.

Велика вероятность того, что реальным китайским ответом на решение администрации Трампа станут санкции в отношении Boeing. Китай — крупнейший клиент этой компании, но при этом уже сейчас у него есть как летающие самолёты собственного производства, так и совместный с Россией проект нового лайнера.

В профильных комитетах при российских госорганах не раз обсуждалась возможность создания совместных предприятий с Huawei, поднимались даже вопросы строительства новых производственных предприятий на территории РФ.

Но прежде чем серьёзно заниматься подобным импортозамещением, хотелось бы понять, каким образом наше государство планирует получить гарантию, что в каждом устройстве иностранного вендора, локализовавшего своё производство на территории Российской Федерации, нет никаких скрытых возможностей.

На фоне общей угрозы Россия и США вполне могут стать союзниками. На мой взгляд, мы ошибочно считаем китайцев большими друзьями, чем американцев. В отличие от первых, с последними у нас есть ещё хотя бы какие-то ментальные пересечения.

Схожую мысль недавно сформулировала Кайрон Скиннер, директор департамента планирования Госдепартамента США, которая заявила:

Если вспомнить историю, мы уже не раз были с США союзниками. Более того, Россия первой признала независимость США, причём в тот момент, когда Штаты воевали с остальным «западным миром». Союзниками китайцев мы же не будем никогда — у них отсутствует «ген дружбы».