Отвращение к делам Елизаветы Петровны

Елизавета Петровна была грамотной правительницей, большая часть писем написана скорописью. Умела императрица и веселиться. О балах и маскарадах, которые она устраивала, слагались легенды. Пищу Елизавета Петровна любила простую. «Я читала у историка Анисимова, что она очень любила блины, яичницу и мармелады, — рассказывает Людмила Маркина. — Диету не соблюдала, и потом, в зрелом возрасте, это сказывалось на ее здоровье. И вообще она была женщиной настроения. Любила петь, танцевать, особенно в молодости».

На балах императрица показывала себя во всей красе. Она считалась одной из самых красивых женщин своего времени: голубоглазая, высокая, с пышной грудью, узкой талией и тонкими пальцами. На выставке можно видеть стеклянный медальон в золотой оправе с прядями ее роскошных волос светло-русого цвета.

Как и подобает красивой женщине, Елизавета Петровна была большой модницей. В ее гардеробе насчитывалось свыше 15 тыс. платьев. Они были сделаны «на живую нитку»: куски ткани соединялись булавками, после чего пристегивались к корсету. Одеться самостоятельно было, конечно, невозможно еще и потому, что корсет был очень тяжелый. Императрица меняла по 3–4 платья в день. Правда, при пожаре в Москве 1 ноября 1753 года лишилась четырех тысяч нарядов.

Всех женщин из своего окружения Елизавета воспринимала как конкуренток. Однажды она не смогла смыть пудру со своих прекрасных белокурых волос, и ей пришлось побрить голову. Тут же последовал приказ — сделать всем дамам то же самое. Императрица послала им черные, плохо расчесанные парики, которые они должны были носить, пока не отрастут волосы [2].

Марта 17 <-го> ее величество составила свой двор, и все удивились, что она назначила обер-гофмейстериною жену фельдмаршала Голицына и камергером — сына его да князя Куракина, зятя его, тогда как князь Голицын со своим братом были явными поборниками власти верховного совета[и стояли за образование управления- нечто в роде республики] но очень скоро я узнал причину этого [назначения].

При дворе была партия немецкая, пользовавшаяся всею доверенностию государыни, и ее составляли: барон Остерман, камергер Бирон 21, любимец ее величества, и граф Левенволд, которого она пожаловала в обер-гофмаршалы. Они, как иностранцы, видя, что имели нужду в подкреплении своей партии кем-либо из русских вельмож, велели сказать фельдмаршалу Голицыну, что ежели он пристанет к ним, то они введут его опять в милость, а от него желают только того, чтобы он поддерживал их и жил с ними в согласии. Голицын, от природы гордый, упорствовал несколько дней, но наконец сдался и присоединился к немцам, кои потом заступились за него так, что ее величество пожаловала жену, сына и зятя его в вышесказанные чины, а ему самому — бриллиантовый перстень в пять или шесть тысяч ефимков.

В тот же день ее величество нарядила комиссию для истребования отчета от князей Долгоруковых, отца и сына, любимцев покойного царя. В эту комиссию назначены князь Юсупов и генерал Ушаков. Нельзя вообразить себе, сколько они украли: не только они подобрали себе в руки все бриллианты несчастного Меншикова <а их было очень много>, но и все казенные; лучших лошадей с придворной конюшни, серебро в деле, собак и, наконец, все то, что стоило чего-нибудь. Комиссия объявила им, что ежели они тотчас не возвратят всего, то она приступит к формальному розыску. Поэтому они принуждены были отдать все, что накрали, а небольшие деньги, взятые ими в казначействе, были им прощены [3].

Девятнадцатилетнее царствование этой государыни дало всей Европе возможность ознакомиться с ея характером. В ней привыкли видеть государыню, исполненную доброты и гуманности, великодушную, либеральную и щедрую, но легкомысленную, безпечную, питающую отвращение к делам, любящую сверх всего удовольствия и развлечения, верную скорей своим вкусам и привычкам, чем страстям и дружбе, до крайности доверчивую и всегда находящуюся под чьим нибудь влиянием.

Все это и теперь еще верно до некоторой степени, но года и расстроенное здоровье, произведя постепенныя изменения в ея организме, отразилась также и на ея нравственном состоянии. Так, например, любовь к удовольствиям и шумным празднествам уступила в ней место расположению к тишине и даже уединению, но не к труду. К этому последнему императрица Елисавета Петровна чувствует большее нежели когда либо отвращение. Для нея ненавистно всякое напоминание о делах, и приближенным нередко случается выжидать по полугоду удобной минуты, чтобы склонить ее подписать указ или письмо.

В течение настоящей длинной зимы (1760–1761 гг.), императрица всего только раз показывалась в публике (в праздник св. Андрея), а с тех пор по самую Пасху (греческаго стиля и по 15-е апреля нашего) она не выходила из своих покоев, куда запиралась совершенно одна в частых припадках меланхолии или где забавлялась с детьми и маленькими калмыцкими девочками. Принимая же у себя общество, она выносила присутcтвие только самаго ограниченная числа придворных.

Что касается, до качеств ума, то ей тоже нельзя в них вполне отказать, но своего рода безпечность или умственная леность, от которой в ея годы уже не излечиваются, препятствует ей исполнять многия из обязанностей, неразлучных с ея высоким саном. Из великаго искусства управлять народом, она усвоила себе только два качества: уменье держать себя с достоинством и скрытность.

Впрочем, ея с каждым днем все более и более разстраивающееся здоровье не позволяет надеяться, чтобы она еще долго прожила. Но это тщательно от нея скрывается и ею самой — более всех. Никто никогда не страшился смерти более чем она. Это слово никогда не произносится в ея присутствии. Ей невыносима самая мысль о смерти. От нея усердно удаляют все, что может служить напоминанием о конце. В случаях придворнаго траура, она никуда не показывается, чтобы не надевать чернаго и не видеть его. В городе не бывает ни погребальнаго звона, ни похоронных процессий. Слабость эта, простительная ея полу, не находит себе извинения в особе, облеченной ея саном, так как заставляет ее пренебрегать обязанностью, в силу которой ей надлежало бы заранее сделать необходимыя распоряжения на случай своей смерти. Это может повести к последствиям, которых нельзя ни достаточно предвидеть, ни достаточно предупредить [4].

Автор: Алексей Александрович Морозов

1) «Вступив на престол, она хотела осуществить свои девические мечты в волшебную действительность; нескончаемой вереницей потянулись спектакли, увеселительные поездки, куртаги, балы, маскарады, поражавшие ослепительным блеском и роскошью до тошноты.

Порой весь двор превращался в театральное фойе: изо дня в день говорили только о французской комедии, об итальянской комической опере и её содержателе Локателли, об интермеццах и т.п. Но жилые комнаты, куда дворцовые обитатели уходили из пышных зал, поражали теснотой, убожеством обстановки, неряшеством: двери не затворялись, в окна дуло; вода текла по стенным обшивкам, комнаты были чрезвычайно сыры; у великой княгини Екатерины в спальне в печи зияли огромные щели; близ этой спальни в небольшой каморе теснилось 17 человек прислуги; меблировка была так скудна, что зеркала, постели, столы и стулья по надобности перевозили из дворца во дворец, даже из Петербурга в Москву, ломали, били и в таком виде расставляли по временным местам»...

Этот и еще 65 материалов VIKENT.RU по теме Психотравмы и судьба человека...

2) Видео: Смысл жизни: ГЛУПЫЯ ЗАВЕЩАНИЯ выдающихся (!) ЛИЧНОСТЕЙ

3) Начат приём Ваших вопросов на принципиально бесплатную онлайн-консультацию № 301 (#умные могут оценить номер...) на вечер воскресенья 22 января 2023 в 19:59 (мск) по более чем 400-м направлениям творческой деятельности

Задать Ваши вопросы свободно можно на странице портала: https://vikent.ru/w0/ И чем сложнее будут Ваши вопросы — тем лучше: они развивают всех.

#vikent_ru #ЕлизаветаПетровна #великиеличности #великиелюди #творческиелюди #творческиеличности #деньрождения