Мысль о возвращении в провинцию после того, как я однажды увидел Париж, центр света и культуры, привела меня в уныние. Я напряг свой ум, чтобы выяснить, как я мог бы остаться, когда мои родители должны уехать, потому что в то время у меня была только одна идея — посвятить себя карьере изобразительного искусства. Однако эта идея все еще встречала живое сопротивление со стороны моих родителей, которые предназначили меня, как и двух моих братьев, для прохождения научной подготовки в Политехнической школе. Однажды, после нескольких минут созерцания витрины магазина Обера и Филипона, чей офис находился на Бирж-де-ла-Бирж, при входе в отель мне, к счастью, пришло в голову нарисовать несколько карикатур в стиле тех, на которые я смотрел. Воспользовавшись кратковременным отсутствием родителей, я побежал обратно в магазин и подарил свои маленькие рисунки этим известным издателям. M. Филипон любезно и внимательно изучил мои наброски, подробно расспросил меня о моем положении, а затем отправил меня обратно к моим родителям с письмом, в котором приглашал их приехать и поговорить с ним обо мне. Они пошли к нему, и месье Филипон очень настойчиво говорил с ними, приводя в действие все аргументы, которые он мог придумать, чтобы победить их возражения и преодолеть страхи, внушенные им мыслью о том, что я собираюсь заняться карьерой художника. В конце концов он получил их разрешение на мое пребывание в Париже, заверив их, что впредь он будет использовать мои эскизы и платить мне за них (Рузвельт 60-61).