«Стартап — это всё равно что работа на Северном полюсе»

Основатель проекта «Антирабство» Алёна Владимирская — о том, почему основатели стартапов возвращаются на работу в найме.

Каждый месяц ко мне приходят около пятидесяти человек, которые работали или работают в стартапе, и говорят: «Слушай, я больше не могу. Как бы продать компанию, устроиться по найму и сделать так, чтобы инвестор этого не увидел?».

Оказывается, что замечательный проект «полетел» не так быстро, как казалось. Основатель сетует, что уходил с зарплаты в 200 тысяч рублей, а в стартапе может платить себе не более 100 тысяч рублей. Что рабочий день у него 14 часов, а выходных нет. Что его всё время дёргают, семья под угрозой распада. Человек психует и даже не спит.

Это типичная история, причём не только для России. Мы все помним историю Tesla Motors, в которой люди падают от усталости, работая не за самые большие деньги. Условия труда в стартапе сильно отличаются от условий в найме, и совсем не в лучшую сторону. Люди, которые приходят в такой проект, чаще всего думают, что у них появится свобода. Но это не так.

Если решаете запустить стартап, нужно понять несколько важных вещей. Во-первых, работы будет очень много. Если кажется, что в найме много дел, то в стартапе их будет в несколько, а то и в десятки раз больше.

Во-вторых, гипотеза о том, что в стартапе ты работаешь «где, как и когда угодно», неверна. Люди, которые уезжают работать в Индию или в Италию, не путешествуют по этим странам. Если работаешь по 14 часов, без разницы, где ты это делаешь: в Риме или Москве. Участники одного известного проекта, который начинался в Таиланде, рассказывали мне, что работа на курорте была скорее разрушающим, чем стимулирующим фактором. Ты видишь море, а нужно сидеть и пахать. Пусть даже в шортах и сланцах.

В-третьих, стартап — это надолго. Многие уходят из найма, рассчитывая, что будут убиваться три месяца, а потом «бомбанёт». Не получится. Вероятнее всего, первые месяцы растянутся на год-полтора. Будут ли инвестиции, какие именно, — это вопрос.

В-четвёртых, стартап — это очень нервно. Его можно сравнить с зоной турбулентности, из-за которой основатели ужасно переживают. Тема про биохакинг вытекает из стартап-среды. Люди настолько изнашивают себя за год-полтора, что у них возникает устойчивая потребность в двух вещах: сильные стимуляторы, чтобы восстанавливаться, и постоянный источник стресса. На стресс люди, как ни странно, тоже подсаживаются. Вот почему так много бывших, в том числе состоявшихся, стартаперов, которые участвуют в Iron Man, ползают по скалам, бегают марафоны. Это тоже преодоление себя.

Никто не говорит, что в новой компании не знают правил. Есть восьмичасовой рабочий день, есть переработки. Но стартап — это всё равно что работа на Северном полюсе. Понятно, что там некомфортно: холодно, сильный ветер, от которого трескается кожа на лице. Можно тоже установить правило: «При -40°С на улицу не выходить». Но если там всю зиму -40°С, правила придётся нарушать.

Многие основатели компаний не готовы к таким трудностям, поэтому чаще всего молодые предприниматели (исключая гениев вроде Цукерберга) передают управление стороннему исполнительному директору, рассчитывая, что он будет вытягивать бизнес. Но на ранних этапах это невозможно, поскольку есть только версии, но не продукт. Проверять эти версии, строить бизнес, делать первые сотни продаж может и должен только основатель.

Отрицательную роль в этом плане сыграли СМИ, особенно российские. В последнее время они рассказывали только об успехе таких компаний. Никто уже не помнит, что было с «Яндексом» 17 лет назад. О том, что на второй год существования компании Волож и Сегалович бегали по рынку, чтобы привлечь $1,5 млн. А им этих денег никто не давал, и «Яндекс» был на грани закрытия. Не писали и о том, что топ-менеджеры Mail.ru Group (сейчас — миллионеры) на третий год существования проекта продавали свои машины, чтобы оплатить сервера.

Конечно, у нас и венчурные фонды другие. Они, как в анекдоте про картошку, ждут, что, отдав деньги сегодня, смогут вернуть приумноженные вложения завтра. Они создают дополнительное давление на стартап. На агрессивную внутреннюю среду (стартап — высокая турбулентность) накладывается агрессивная внешняя среда (ожидания инвесторов).

Сейчас со стартапами в России — та же ситуация, что существовала в 2000-е годы. Это чуть более цивилизованный рынок, чем в 90-е годы, но с теми же бандитами, ежедневными изменениями правил, среды, непонятными внутренними распорядками и голодной аудиторией.

Под описание «агрессивной среды» не подходят только перефинансированные проекты, получившие очень большие раунды. К примеру, технологические проекты, связанные с искусственным интеллектом.

Недавно я общалась с основателем одного из стартапов. Он сказал, что вернётся на работу недели через полторы, потому что со всей командой отправляется в путешествие на яхте. Его стартап ещё ничего не заработал —просто компания получила солидную поддержку инвесторов. Мой десятилетний опыт рекрутинга говорит, что эта история закончится плохо. Перефинансированный стартап — это перегретые ожидания, мечты о новом Booking и Tinder.

Значительно более правильной мне кажется история, когда стартап создают взрослые люди, имеющие представление о том, как делать бизнес. На первом этапе они вкладывают собственные средства, привлекают деньги своих близких. Они понимают, что будут много работать, и готовят к этому свои семьи. Они подлечиваются, приводят психику в порядок — и пашут год по 14 часов в день.

Если на старте проводить в офисе по шесть-семь часов, тратить деньги на массаж, повара и прогулки на яхте, вероятнее всего, ничего не получится. Нужно пахать и терпеливо ждать результата. Ведь это Северный полюс.