Говорят, западные санкции против России «не работают» — так ли это
Главное из обзора The Bell.
Источник: Policy Options
Что значит «санкции плохо работают»
- Санкции против той или иной страны редко помогают изменить её политику и тем более «спровоцировать крах режима». Как минимум для первого обычно достаточно «угрозы санкций». Реальные же ограничения чаще всего подрывают не власть, а экономику и качество жизни.
- Этому есть несколько объяснений. Во-первых, санкции обычно вводят против авторитарных государств. А они, чтобы перераспределить издержки, «премируют лояльных за счёт нелояльных и поддерживают репрессивный аппарат».
- Во-вторых, мир десятилетиями стремился к глобализации и избавлялся от барьеров, которые мешали перемещению капиталов и товаров. Из-за этого меры против одной конкретной экономики часто «перекидываются» на других.
Почему кажется, что меры против России тоже не действуют
- Эмбарго ЕС на импорт 90% российской нефти так и не вступило в силу, так что её добыча в России восстанавливается до «дофевральского» уровня, а выручка от экспорта растёт. Только за первые 100 дней «операции» страна выручила с энергоносителей €93 млрд, €57 млрд из них — от ЕС.
- Запад ограничил сотрудничество с Россией, а Китай и Индия, наоборот, согласились покупать больше. С марта по май индийский импорт нефти Urals вырос на 658% по сравнению с 2021 годом, китайский — на 205%. Даже при скидках в 25-30% Россия «почти полностью компенсировала европейские потери».
- США и Европа выдвигают запреты России, но в условиях глобализации страдают сами. В мае — из-за роста цен на энергоносители — годовая инфляция в еврозоне поднялась до 8,1%, а дефицит внешней торговли ЕС достиг рекордных за всю историю ЕС значений в €32,4 млрд.
- Индекс деловой активности PMI в России уже два месяца превышает отметку в 50 пунктов — это говорит о том, что менеджеры «не ощущают дыхания кризиса».
Какие санкции и когда всё-таки заработают
Банкир Олег Вьюгин считает, что, говоря о санкциях, нужно учитывать временной горизонт их воздействия. Поэтому делит их на группы: это финансовые санкции немедленного действия, торговые и логистические ограничения и запрет на ввоз современных технологий из других стран.
- Финансовые санкции. Блокировка трансграничного перемещения капиталов привела к обвалу рубля и ценовому шоку. Спрос на валюту вскоре сократился, рубль укрепился, а у страны по-прежнему оставались «подушки» и нефтегазовый налог. Но в среднесрочной перспективе рисков больше: расходы на оборону и соцвыплаты будут расти, налоги с энергоносителей падать, поэтому страна рискует столкнуться с дефицитом бюджета.
У Минфина нет проблем с покупкой валюты, ЦБ выдаёт дозированные разрешения на покупку банкам и компаниям. Но это влечёт проблемы, тяжесть которых будет нарастать. Фактическая неконвертируемость и множественность курса рубля, отсутствие понятных правил доступа к покупке валюты будут давить экономическую активность. До конца лета будет идти «накопление потенциала падения» — исчерпание запасов, исчезновение поставщиков, неработоспособность логистических цепочек. Это может создавать иллюзию того, что всё не так страшно.
- Логистические ограничения. Компаниям хватило товаров на несколько месяцев. Теперь возить их придётся по параллельному импорту и другим «коридорам». Получится ли покрыть дефицит, непонятно. «Увидим, когда отпуска закончатся и для сохранения рабочих мест и выпуска нужно будет заменять поставки импортных комплектующих альтернативным или контрафактным ввозом. Это приведёт к росту расходов и безвозвратным потерям комплектующих и конечного продукта», — говорит Вьюгин.
- Технологический импорт. Здесь ограничения могут сказываться на экономике на протяжении долгих лет. В России все соответствующие современным стандартам производства — результат заимствования и адаптации мировых технологий и оборудования, говорит Вьюгин. Если поставок не будет, страна окажется в «технологической изоляции».
Импортозамещение в том виде, в каком власти предписывали его реализовать, — главный экономико-политический фейк последнего десятилетия. Любому трезвому экономисту было понятно: попытки воспроизвести технологии без создавших их мировых лидеров безнадёжны или требуют не одного десятилетия огромных затрат, ресурсами для которых компании не обладают.
- Россия будет стремиться заместить западные наработки продуктами менее развитых стран, но они будут менее качественными и продвинутыми. А стоить будут дороже, так как у российских компаний нет альтернатив. ЦБ называет это «обратной индустриализацией». Более точный термин предложил экономист Бранко Миланович — это «технологически регрессивное импортозамещение».
Всё это частично перечеркивает успехи российских компаний в хайтеке и цифровой экономике, хотя у сектора был потенциал масштабироваться за пределами России.
Сможет ли Китай заменить западные поставки
- «Китайское импортозамещение» по-прежнему под вопросом, говорит директор Центра исследования экономической политики МГУ Олег Буклемишев. Китаю за это могут грозить вторичные санкции. Для сотрудничества также плохо развиты транспортная, платёжная и таможенная инфраструктуры. Да и не все российские компании готовы работать с Азией «в качестве младшего партнёра».
- Даже если российский бизнес найдёт приемлемые китайские решения, покупать он их будет втридорога, теряя конкурентоспособность.
Источник: Global Times
Что за «структурная трансформация» ждёт Россию
- ЦБ ещё с весны говорит, что российской экономике предстоит пройти через «структурную трансформацию». Аналитик Олег Буклемишев считает, что это эвфемизм для более понятного процесса — «деградации экономики в условиях самоизоляции».
- У деградации может быть два крайних сценария. Первый — экономика приспособится к новым реалиям, и наступит «обновлённое состояние равновесия». Каким оно будет — неизвестно: хотя бы потому, что на перераспределение ресурсов наверняка будет влиять госсектор.
- Во втором сценарии развитие определяет правящая элита. Вот как, по словам Буклемишева, это может быть: «Военно-промышленный комплекс не должен ужиматься. Контрольные точки экономики должны оставаться таковыми и под управлением доверенных, пусть необязательно умелых, лиц. "Недружественным" странам нельзя идти навстречу — необходимо показывать, где раки зимуют».
- Итог трансформации отчасти будет зависеть от того, «как много рогаток выставят на пути рыночной логики». Например, госменеджеры относятся к «коммерсантам» с пренебрежением и потому не готовы передавать им управление. Они до сих пор надеются, что «наступившая реальность — не навсегда», поэтому не спешат принимать долгосрочные инвестиционные решения.
Получится ли «как в 2014-2015 годах»
- Нынешние санкции не стоит сравнивать с другими примерами из истории, считает автор книги «Экономическое оружие» Николас Мадлер. Широкие санкции применялись в основном против небольших экономик вроде Ирана и Венесуэлы, в то время как Россия — одиннадцатая по размеру экономика мира и поставщик первичных ресурсов.
Впрочем, Мадлер вспоминает Японию. В 1940-х после начала второй японо-китайской войны Япония, тогда седьмая экономика мира, столкнулась с санкциями. Эффективными они оказались, только когда к ним присоединились США, но это в итоге привело к нападению на них Японии.
- Ограничения против России в 2014-2015 годах — тоже другая история: они были точечными. Да, закрылись рынки капитала, цены на нефть упали вдвое, инфляция дошла почти до 4% в месяц. Но потом ЦБ перешёл к плавающему курсу, стоимость энергоносителей подросла, страна вернулась на мировые рынки, потому что США пересмотрели политику.
- В 2022 году же инфляция почти мгновенно разогналась до 10% в месяц, а рубль за две недели упал на 40%, при том что цены на нефть росли. Так что по итогам года экономика страны, скорее всего, упадёт не на 10%, как прогнозируют в Минэкономики и ЦБ, а на 13-15%, говорит Сергей Алексашенко.
Так кризис уже начался или ещё нет
- По предварительной оценке Минэкономразвития, в мае показатель ВВП сократился на 4,3% в годовом сравнении после падения на 2,8% в апреле. Это больше, чем в начале 2015 года: тогда спад в первом квартале составил 1,5%, а во втором — 3,1%.
- По данным Росстата, в мае объёмы промышленного производства упали на 1,7% к маю 2021 года. В обрабатывающей промышленности спад ускорился с 2,1% в апреле до 3,2% в мае — тоже в годовом сравнении.
- Показатель выпуска по базовым видам экономической деятельности (наиболее близкий показатель к ВВП) снизился на 7,3% по сравнению с декабрём 2021 года. В 2015 году, для сравнения, сокращение составило 4,4%.
- Потребительский спрос в мае упал на 11% по сравнению с декабрём 2021-го — в основном за счёт непродовольственных товаров и товаров длительного спроса. На это указывает и дефляция: цены не растут с конца мая. Чиновники говорят, что это признак экономической стабилизации, но нет: сдерживать цены поставщиков заставляет и без того низкий спрос.
- Зарплаты в апреле сократились на 7,2% в годовом выражении — это максимум с 2015 года. Пенсии в мае упали на 8,2%. Всё потому, что компании вместо сокращения сотрудников урезают выплаты — «как обычно бывает в России».
- Текущий спад отличается ещё и неравномерным характером. Одни производства растут, покрывая неудовлетворённый спрос. Другие частично или полностью встали. Так, в мае Россия выпустила около 4000 легковых автомобилей вместо 112 тысяч годом ранее, а производство стиральных машин и холодильников сократилось на 60%.
Чего ждать россиянам
- Экономист Сергей Алексашенко считает, что перед Россией три «вызова». Наиболее серьёзный — сокращение импорта. Это через два-три месяца ощутят и корпоративный сектор, и население. Сперва уменьшится предложение потребительских товаров, а цены вырастут. Позже сократятся промежуточные товары, и производственные цепи продолжат рушиться. По словам Алексашенко, основная тяжесть ляжет не на властей, а на компании, которые будут «биться за выживание».
- Второй вызов — излишнее укрепления рубля. В нормальной ситуации, пишет The Bell, крепкий рубль удорожает внутреннее производство, но удешевляет импорт. Сейчас на последнее рассчитывать не приходится. Помимо этого, ситуация может привести к снижению текущих денежных потоков и рублёвой оценки Фонда национального благосостояния (ФНБ), который служит денежным резервом.
- Третий вызов — властям придётся решить, что делать с индексацией пенсий и зарплат бюджетникам. У Минфина есть запасы, но никто не знает, что будет дальше с бюджетными деньгами. Если нефтяное эмбарго заработает, доходы могут обрушиться.
К концу года власти готовятся к контролируемому дефициту бюджета в 1,2-2% ВВП. Финансировать его будут из ФНБ, но на что потратят, как говорил Буклемишев, неизвестно. В апреле, например, в 2,5 раза выросли военные расходы. А расходы на программы «Развитие транспортной системы» и «Научно-технологическое развитие» предложили сократить.
- Аналитики считают нынешний кризис структурным. Подобный Россия уже переживала в начале 1990-х: лишилась всех деловых связей, но смогла их воссоздать. Отличие в том, что тогда связи рушились внутри страны, а сейчас речь идёт о коммуникации с внешним миром. Тогда общение с зарубежьем помогало определить рыночные цены товаров, ресурсов и вес национальной валюты. Сейчас курсы и цены искажены ограничениями.
- Власти верят, что экономика восстановится и постепенно вернётся к прежним технологическим уровням. Обычно для этого нужны предпосылки — «восстановление привлекательности финансовых и прямых инвестиций», «развитие человеческого капитала», «наличие социальных лифтов». Но аналитики их пока не видят, поэтому настроены менее оптимистично.
Председатель Банка России Эльвира Набиуллина. Источник: «Государственная Дума»
Потребительский спрос в мае упал на 11% по сравнению с декабрём 2021-го — в основном за счёт непродовольственных товаров и товаров длительного спроса.
очень корректно сравнивать май с предновогодним месяцем, который считается "золотым" в торговле
и вся статья кишит такими перлами и жонглированием фактами
у нас всё хорошо, получается?
Можно ещё хотя бы штук пять таких перлов, которыми "кишит" статья?
Кстати, в оригинальной статье есть ссылки на пресс-релиз ЦБ и Минэка, которые констатируют сжимание спроса. Добрались или не смогли?
Это просто видимо опечатка, косяк редактора.
Москва. 29 июня. INTERFAX.RU - Оборот розничной торговли в России в мае 2022 года сократился на 10,1% по сравнению с показателем за май 2021 года, до 3 трлн 417,7 млрд рублей, сообщил Росстат.
Чего ещё ожидать от The Bell.
http://search.compromat.ru/?q=%D0%B5%D0%BB%D0%B8%D0%B7%D0%B0%D0%B2%D0%B5%D1%82%D0%B0%20%D0%BE%D1%81%D0%B5%D1%82%D0%B8%D0%BD%D1%81%D0%BA%D0%B0%D1%8F
Тоже обратил внимание конкретно на это, не год к году сравнили, не с январем и даже не с апрелем. Но больше таких "перлов и жонглирований фактами" чет не нашел, какие еще заметили?
Комментарий недоступен