Почему мы, скорее всего, не станем Венесуэлой
После начала СВО и объявления нового раунда санкций крайне актуальным стал вопрос: какое будущее ожидает экономику нашей страны?
В данном контексте чаще всего обращают внимание на Иран. На примере Ирана за последние месяцы написали много хороших текстов про экономику в условиях санкций, например. Нам тоже пример Ирана кажется самым близким и корректным в текущих условиях, при неизменности статус-кво.
При этом в чатах инвесторов часто упоминается «Венесуэльский сценарий» – возможно самый яркий крах экономики в 21 веке. Нам бы хотелось кратко выделить факторы, которые привели Венесуэлу к шестизначной инфляции, дефициту и падению ВВП на десятки процентов и показать, почему мы не считаем «Венесуэльский сценарий» реалистичным для нашей страны, по крайней мере пока.
Серьёзный экономический кризис начался в Венесуэле задолго до введения действительно сильных санкций и вызван в первую очередь с ужасной экономической политикой и ограничением частного бизнеса. Политика так называемого боливаризма и социализма, которая началась в стране в начале 21 века с приходом к власти Уго Чавеса и привела к фактическому уничтожению бизнеса и разрушению страны. Исследователи выделяют три основных фактора, приведшие к кризису, среди которых нет экономических санкций:
• Широкая национализация, коснувшаяся практически всех отраслей экономики• Массовый контроль цен, приведший к дефициту• Неограниченная эмиссия от Центрального Банка
Никакой из указанных трёх факторов не характеризует современную экономическую политику России. Конечно, мы видим высокую долю государства в экономике, периодически президент и Правительство вводят регулирование цен на некоторые категории товаров. При этом масштабы указанных процессов кратно меньше, чем в Венесуэле. А главное, ЦБ проводит адекватную монетарную политику и не является кошельком для Правительства.
Пока Правительство хотя бы на словах поддерживает развитие предпринимательства, цены на большинство товаров и услуг являются рыночными, а Центральный Банк проводит адекватную ДКП и не занимается бездумным печатанием денег, частный бизнес сможет продолжать работать даже в очень сложных условиях. В таком случае мы не столкнёмся с «Венесуэльским сценарием».Санкции сами по себе не могут свести экономику к нулю, какой бы ориентированной на экспорт и импорт она не была. Безусловно, санкции — это огромные издержки: нарушаются устоявшиеся связи, сужается возможность для любой деятельности, экономика в целом проигрывает, но не в ноль.
Частная инициатива, если за неё не сажают в тюрьму как врага народа и коммерсанта, всегда будет поддерживать экономику, даже в ситуации максимальных внешних ограничений. В данный кризис максимально важно, чтобы для предпринимателей сохранялись хотя бы удовлетворительные условия.
Для иллюстрации происходящего в Венесуэле мы решили использовать не только график ВВП и инфляции. Нам кажется, что очень хорошо причины кризиса может отразить место Венесуэлы в рейтинге лёгкости ведения бизнеса. (всего в рейтинге Doing Business участвовало 190 стран, чем ниже место страны в рейтинге, тем хуже условия для введения бизнеса.) В 2020 году Венесуэла заняла 188 место из 190 стран, набрав 30,2 очков, у первого места в рейтинге было 86,8, а у Ирана 58,5.
Автор: Марк Савиченко, главный аналитик ИК «Иволга Капитал»