7.6 Тревога (1 часть)
Тревога - узловая точка многих важнейших вопросов, понимание которой проливает поток света на всю психическую жизнь человека. Это мнение разделяли, вероятно, едва ли не все ученые, философы и практики, которые занимались изучением феномена тревоги. Зигмунд Фрейд считал, что «…проблема тревоги является узловой точкой многих важнейших вопросов; разрешение загадки тревоги прольет поток света на всю психическую жизнь человека…»
С. Кьеркегор отмечал: «Если бы человек был зверем или ангелом, он бы не мог испытывать тревогу. Но, являясь синтезом того и другого, он способен ощущать тревогу, и чем полнее его тревога, тем более велик этот человек. Это утверждение было бы неверным, если бы, как принято думать, тревога относилась к чему-то внешнему, к тому, что лежит за пределами человека; но в действительности человек сам создает тревогу».
Так что же такое тревога, и решена ли ее загадка окончательно? Кратко рассмотрим существующие точки зрения.
Взгляды на тревогу
Энциклопедии подсказывают нам, что «тревога — это отрицательно окрашенная эмоция, выражающая ощущение неопределённости, ожидание негативных событий, трудноопределимые предчувствия. В отличие от причин страха, причины тревоги обычно не осознаются, но она предотвращает участие человека в потенциально вредном поведении, или побуждает его к действиям по повышению вероятности благополучного исхода событий».
Тревога возникает в ситуациях, когда ещё нет (и может не быть) реальной опасности для человека, но он ждет её, причём, понятия не имея, как с ней справиться. По мнению некоторых исследователей, тревога представляет собой комбинацию из нескольких эмоций — страха, печали, стыда и чувства вины.
Типичными условиями для развития тревоги являются новая, неизвестная ситуация и отсутствие привычных средств защиты (например, возможности скрыться). Тревога обычно связана с ожиданием неудач в социальном взаимодействии и часто бывает обусловлена неосознаваемостью источника опасности, поэтому субъективно она переживается как ощущение беспомощности, неуверенности в себе, бессилия перед внешними факторами, воспринимаемыми с преувеличением их могущества и угрожающего характера. Функционально тревога не только предупреждает субъекта о возможной опасности, но и побуждает к поиску и конкретизации этой опасности, к активному исследованию ситуации с установкой определить угрожающий фактор. По этой причине она может расстраивать другие виды деятельности, нарушать их направленность и продуктивность.
Для тревоги, как и для многих форм страха, в большинстве случаев характерен следующий ход мысли: человек находит в своём прошлом или из окружающей жизни примеры опасных событий, а затем проецирует этот опыт в своё будущее.
Тревога есть опасение в ситуации, когда под угрозой оказывается ценность, которая, по ощущению человека, жизненно важна для существования его личности. Это может быть угроза физическому существованию (угроза смерти) или же существованию психологическому (потеря свободы, бессмысленность). Опасность может относиться к еще какой-либо ценности, с которой человек отождествляет свое существование (патриотизм, любовь другого человека, "успех" и так далее).
Тревога как переживание
Переживание тревоги – это эмоциональное состояние, которое вызывает общую ответную реакцию всего организма. В тревожном состоянии учащается дыхание, ускоряется сердцебиение, увеличивается кровоток, повышается артериальное давление, возрастает возбудимость, снижается порог чувствительности.
Достаточно выраженная тревога включает два компонента:
• осознание физиологических ощущений (сердцебиение, потливость, тошнота, др.)
• осознание самого факта тревоги.
Тревога может усиливаться чувством стыда («Другие увидят, что я боюсь»). Важным аспектом «тревожного» мышления является его выборочность: субъект склонен выбирать только определенные темы из окружающей жизни и игнорировать остальные, чтобы доказать, что он прав, рассматривая ситуацию как устрашающую, или, напротив, что его тревога напрасна и не оправдана. Тревожность может вызывать спутанность и расстройства восприятия не только времени и пространства, но и людей, значений событий.
Тревога и «объективный взгляд» на ситуацию
Вне всяких эмоций и переживаний умные люди умеют замечать так называемые «тревожные» ситуации, то есть ситуации, которые без нашего вмешательства могут завершиться неприятностями.
"Неопределенная ситуация складывается с поставками нового оборудования..." это то же самое, что "меня тревожит ситуация с поставкой нового оборудования" или "я тревожусь, что с поставкой нового оборудования возникнут проблемы".
Считается, что умение вовремя увидеть «тревожные», т.е. неопределенные, потенциально неблагоприятные ситуации характерно для внимательных и ответственных людей. А привычка «тревожиться» - это другое: тенденция фокусировать внимание на возможных неприятностях. Это спорное качество наблюдается у людей с негативным мышлением и мировосприятием. Такая тревожность есть приобретенная умственная привычка.
Ключом к пониманию тревоги служит то, как человек оценивает опасную ситуацию. Опытные парашютисты испытывают сфокусированное возбуждение, которое помогает им перед прыжком внимательнее относиться ко всему, что связано с предстоящим действием. Новички же, напротив, реагируют на дополнительные стимулы защитной реакцией. Поскольку стимуляция вызывает у них отвращение, они погружены в ожидание предстоящего прыжка.
Вывод: опасная ситуация может вызывать обостренное внимание, предельную концентрацию на выполняемых действиях, с одной стороны, и тревогу, переживание предстоящей опасности – с другой.
Тревога и страх
По мнению одних авторов, страх и тревога имеют лишь количественные различия, а по мнению других, отличаются принципиально, как своими механизмами, так способами реализации. Первые авторы считают, что если источник тревоги ликвидировать не по силам, тревога переходит в страх. Многие убеждены, что первичной и самостоятельной эмоцией является страх, а тревога представляет собой комбинацию нескольких эмоций: страха, печали, вины и стыда. Следует отметить, что большинство авторов (как отечественных, так и зарубежных) склонны рассматривать тревогу как реакцию на неопределенный, неизвестный сигнал, а страх - как ответ на конкретный сигнал опасности.
Многие исследователи проводят между тревогой и страхом ряд принципиальных различий, касающихся и происхождения этих феноменов, и их проявлений. Так, тревогу считают возникающей обычно задолго до наступления опасности, в то время как страх — возникающим при её наступлении или незадолго до неё. Источник страха, как правило, представляется осознаваемым и имеющим вполне конкретный характер (злая собака, предстоящий экзамен, грозный начальник), в то время как источник тревоги — не осознаваемым или не поддающимся логическому объяснению.
Тревогу могут связывать с общим возбуждением организма (в частности симпатической нервной системы), а страх — с торможением деятельности и активацией парасимпатической нервной системы, а в больших дозах даже с парализацией человека. Тревогу могут находить проецированной в будущее, а источником страха — прошлый психотравмирующий опыт.
И, наконец, тревогу могут считать социально обусловленной, а основой страха — биологические инстинкты.
К сожалению, все упомянутые различия между страхом и тревогой, как правило, выводятся не экспериментальным путём, а задаются на уровне определений самими же исследователями. Это связано в первую очередь с тем, что большинство людей очень по-разному представляют себе отличия тревоги от страха (если вообще представляют), и потому могут называть одно и то же чувство по-разному, а разные чувства — одинаково.
Наиболее детально, как в концептуальном, так и в практическом плане тревога и тревожность изучались в рамках классического психоанализа, а также в социокультурной теории личности Карен Хорни.
Как отмечала К. Хорни, "во-первых, тревожность, как и страх, является эмоциональной реакцией на опасность. В отличие от страха тревожность характеризуется, прежде всего, расплывчатостью и неопределенностью. Даже если имеется конкретная опасность, как при землетрясении, тревожность связана с ужасом перед неизвестным. То же самое качество присутствует в невротической тревоге, независимо от того, является ли опасность неопределенной или же она воплощена в чем-то конкретном, например, в страхе высоты.
Во-вторых, тревога ... вызывается такой опасностью, которая угрожает самой сущности или ядру личности. Так как различные индивиды считают своими жизненно важными ценностями совершенно разные вещи, можно обнаружить самые разнообразные вариации и в том, что они переживают как смертельную угрозу. Хотя определенные ценности чуть ли не повсеместно воспринимаются как жизненно важные, например, жизнь, свобода, дети, — однако лишь от условий жизни данного человека и от структуры его личности зависит, что станет для него высшей ценностью: тело, собственность, репутация, убеждения, работа, любовные отношения. [...]
В-третьих, ... тревога, в противоположность страху, характеризуется чувством беспомощности перед надвигающейся опасностью. Беспомощность может быть обусловлена внешними факторами, как в случае землетрясения, или внутренними, такими как слабость, трусость, безынициативность. Таким образом, одна и та же ситуация может вызывать либо страх, либо тревогу, в зависимости от способности или готовности индивида бороться с опасностью".
Можно составить следующую таблицу дифференциальной диагностики страха и тревоги:
Страх есть отношение организма с определенным объектом. Если этот объект можно устранить с помощью борьбы или бегства, то чувство опасности исчезает. Но поскольку тревога охватывает саму сущность личности, человек не может занять положение вне ее, не может объективировать опасность. Поэтому перед лицом подобной угрозы он бессилен. Нельзя бороться с тем, чего ты не знаешь. О тревоге говорят, что она "охватывает" или "овладевает". Поскольку вызывающая тревогу угроза направлена на ценности, жизненно важные для безопасности личности, а не на что-то вторичное, некоторые авторы описывают тревогу как "космическое переживание". Она, действительно, является "космическим переживанием", поскольку поражает все наше бытие, распространяется по всей нашей субъективной вселенной и поражает само наше восприятие.
Часто в отдельную категорию выделяют тревожность.
Тревожность как черта личности
Люди значительно различаются между собой по уровню своей тревожности. Со временем исследователям стало ясно, что существует два типа тревожности: один — как более или менее устойчивая черта личности, и второй — как реакция индивидуума на угрожающую ситуацию. Хотя эти два типа тревожности представляют собой вполне самостоятельные категории, между ними имеется определенная разница. Под воздействием беспокоящих и угрожающих человеку обстоятельств (боль, стресс, угроза социальному статусу и пр.) различия между высоко- и слаботревожными людьми проявляются резче.
Было установлено, что тревожность как таковая, не является лишь негативной чертой личности, провоцирующей более частое по сравнению с нормой переживание эмоции страха. В определенных ситуациях она может быть даже полезной для индивидуума и выполнения его социальных функций. Оказалось, что «высокотревожные» люди лучше справляются с выполнением не очень сложных логических заданий, а вот трудные задачи лучше решают «нетревожные» испытуемые. Таким образом, тревога несет в себе как бы «адаптивные» функции, предупреждая о внешней или внутренней опасности, подсказывает организму, что надо принять необходимые меры для предупреждения опасности или смягчения её последствий. Эти меры могут быть осознанными (например, подготовка а экзамену) или, преимущественно, бессознательными (защитные механизмы).
Ситуативная тревожность больше зависит от текущих проблем и переживаний, так перед ответственным событием у большинства людей она значительно выше, чем во время обычной жизни. Как правило, показатели личностной и ситуативной тревожности связаны между собой: у людей с высокими показателями личностной тревожности ситуативная тревожность в схожих ситуациях проявляется в большей степени. Особенно выражена такая взаимосвязь в ситуациях, угрожающих самооценке личности. При этом в ситуациях, которые вызывают боль или содержат другую физическую угрозу, индивидуумы, обладающие высокими показателями личностной тревожности, не проявляют какую-то особо выраженную ситуативную тревожность. Когда же ситуация связана с тем, что другие люди ставят под сомнение самоуважение или авторитет индивида, различия в уровне ситуативной тревожности проявляются в максимальной степени.
Виды тревоги
Существует восходящая к Фрейду традиция различать три вида тревоги: реалистическую, невротическую и моральную. Пользуясь терминологией Азбуки, эти разновидности тревоги возникают в зависимости от источника реальной или воображаемой угрозы для Я-сознания (внешняя среда, подсознание, Я-концепция).
Под реалистической тревогой понимается "эмоциональный ответ на угрозу и/или понимание опасностей внешнего мира. Она в основном является синонимом страха и может ослаблять способность человека эффективно справляться с источником опасности. Реалистическая тревога стихает, как только исчезает сама угроза. В целом, реалистическая тревога помогает обеспечить самосохранение".
Заметим, что и для реалистической тревоги, в отличие от страха, характерна достаточно высокая степень неопределенности. Так, если накануне экзамена плохо подготовленный студент совершенно определенно и обоснованно боится "провала", то студент, тщательно подготовившийся, более того, в принципе уверенный в успехе, также может испытывать напряжение и дискомфорт, обусловленные тревогой, связанной с предстоящим экзаменом. При этом он, как правило, оказывается не в состоянии дать сколько-нибудь конкретный ответ на вопрос, что именно его беспокоит.
Невротическая тревога представляет собой эмоциональный ответ на опасность того, что неприемлемые импульсы со стороны подсознания станут осознанными. Она обусловлена боязнью, что Я-сознание окажется неспособным контролировать инстинктивные побуждения, особенно сексуальные и агрессивные. Тревога в данном случае проистекает из страха, что когда ты сделаешь что-то ужасное, это повлечет за собой тяжелые последствия.
Таким образом, невротическая тревога возникает в той ситуации, когда человек неспособен справиться с опасностью не объективно, а субъективно, то есть не из-за объективного недостатка способностей, но из-за внутренних психологических процессов и конфликтов, которые мешают ему использовать свои способности. Обычно эти конфликты формируются в раннем детстве, когда ребенок по объективным причинам еще не мог справиться с опасной межличностной ситуацией. Ребенок не в состоянии сознательно определить источник конфликта (не может, например, прийти к выводу: "мои родители меня не любят "). Вытеснение объекта тревоги является основной чертой невротической тревоги.
Таким образом, невротическая тревога выражает предчувствие очередной встречи с ранее вытесненным в подсознание внутренним конфликтом.
Хотя изначально вытеснение касалось взаимоотношений с родителями, позднее вытеснению подвергаются все новые угрозы, аналогичные начальным. Поскольку действует вытеснение, человек не способен понять, что же именно вызывает его опасение; таким образом, невротическая тревога "лишена объекта" еще и по этой причине. При невротической тревоге вытеснение (диссоциация, отделение от сознания) делает человека еще более чувствительным к опасности и, следовательно, усиливает тревогу.
Во-первых, вытеснение создает внутренние противоречия, что делает психологическое равновесие неустойчивым, и тогда постоянно возникает угроза его нарушения.
Во-вторых, из-за вытеснения человеку труднее увидеть реальную опасность, с которой он мог бы справиться. Например, человек, который в значительной мере вытеснил свою агрессию и враждебное отношение к людям, может стать пассивным и уступчивым, из-за чего начнет чаще подвергается эксплуатации со стороны окружающих. Это, в свою очередь, породит еще больше агрессии и вражды, которые ему придется вытеснять.
И, наконец, вытеснение усиливает чувство беспомощности, поскольку человек вынужден сокращать границы своей самостоятельности, ставить себе внутренние ограничения и отказываться от использования своей силы.
Необходимо понимать, что сама по себе невротическая тревога ни в коей мере не является ни синонимом, ни первопричиной невроза. Более того, патологическим явлением, наблюдающимся у особо опасных психопатов и социопатов, является ее отсутствие. Другое дело, что у невротиков данный вид тревоги становится доминирующим, приобретая отчетливо неадекватные формы, что в крайних своих проявлениях может привести к блокированию практически любой личностной активности.
Конфликты, порождающие невротическую тревогу, как правило, относятся к этической сфере. Источниками конфликтов становятся социальный страх и вина. Человек боится социального наказания, лишения любви со стороны значимых для него людей. Именно этот страх и связанная с ним вина подвергаются вытеснению. Будучи вытесненными, они превращаются в невротическую тревогу.
Невротическая тревога является следствием безответственности (уклонения от внутренней ответственности), вины, незрелости.
Моральная тревога представляет собой эмоциональный ответ на угрозу «наказания», на конфликт с Я-концепцией. Моральная тревога возникает всегда, когда подсознание стремится к активному выражению «безнравственных» мыслей или действий, и Я-концепция отвечает на это чувством вины, стыда или самообвинения. Моральная тревога происходит от объективного страха «родительского наказания» за какие-то поступки или действия, которые нарушают перфекционистские требования Я-концепции. Я-концепция направляет поведение в русло действий, вписывающихся в моральный кодекс индивидуума.
Из всех видов тревоги именно этот является наиболее иррациональным и деструктивным. Обусловлено это, прежде всего, тем, что даже если родители, формулируя предъявляемые ребенку требования морально-нравственного порядка, апеллируют к тем или иным мировым религиям, философским системам и т. п., на практике они навязывают ему даже не собственное субъективное восприятие данных концепций, а подсознательно усвоенные в детстве перфекционистские требования Я-концепций своих родителей.
По сути дела, так передаются из поколения в поколение наиболее архаичные стереотипы, берущие свое начало в далеком прошлом и направленные на тотальное подавление личности. Не случайно именно моральную тревогу широко используют в своих целях политики крайне консервативного и традиционалистского толка, а вульгарным и ханжеским морализаторством прикрывались самые отвратительные преступления в истории человечества. Особо следует отметить крайнюю разрушительность моральной тревоги в личностном плане. В своих поздних исследованиях З. Фрейд показал, что «тревога, берущая свое начало из суперэго (Я-концепции – А.П.), в конечном счете, вырастает в страх смерти и ожидания грядущего возмездия за прошлые или настоящие грехи». Вполне понятно, что такого рода тревога несет совершенно реальную угрозу не только психическому, но и физическому здоровью индивида, существенно повышая риск серьезных психосоматических заболеваний.
В социально-психологическом смысле тревога возникает, прежде всего, в сфере межличностных отношений, в более широком плане — в сфере любой социальной активности. В связи с предположением личности, что подобная активность окажется по своим последствиям неуспешной, тревога нередко болезненно переживается как чувство психологической незащищенности, уязвимости и бессилия перед, как кажется человеку, абсолютно неподвластными ему внешними обстоятельствами. Нередко тревога оказывается деструктивным фактором, разрушительно влияющим на конструктивную и последовательную реализацию актуальных задач. Фактором, порождающим развитие различных психопатологических комплексов и формирование всевозможных фобий. В то же время появление адекватной, если так можно выразиться, "интуитивной тревоги" служит своеобразным предупреждением личности о вполне вероятной опасности и во многом выполняет мобилизующую личностные ресурсы функцию, запуская защитную активность индивида, позволяющую ему заблаговременно подготовиться к адекватному отражению социальной "атаки" извне.
Можно сформулировать общий вывод: моральная тревога отражает опасность активизации субличности «я – плохой».
Адаптивная и патологическая тревога
Исходя из сказанного, понятно существующее сегодня деление тревоги на «нормальную» (т.е. способствующую адаптации) и патологическую.
«Нормальная» (адаптивная) тревога связывается с угрожающей ситуацией; она усиливается при повышении значимости ситуации для человека, возрастает в условиях дефицита времени и информации. Адаптивная тревога, как правило, - преходящее состояние, и она серьезно не нарушает деятельность человека.
Возникновение патологической тревоги определяется внутренними (как физиологическими, так и психологическими) причинами, хотя может провоцироваться и внешними обстоятельствами (тогда выраженность тревоги неадекватна силе психотравмы). Патологическая тревога не связана с реальной угрозой и не адекватна значимости ситуации. Коренное отличие патологической тревоги от нормальной состоит в том, что она существенно нарушает качество жизни человека и его деятельность.
Нормальная тревога субъективно переживается как неприятное чувство психического дискомфорта, связанного с неопределенностью перспектив. Наиболее частые проявления нормальной тревоги – напряженность, сомнения и неприятные предчувствия.
При различных вариантах патологической тревоги эти переживания обычно приобретают дополнительные черты: чувство собственной беспомощности, ощущение надвигающейся катастрофы, напряженное и истощающее физически ожидание неприятностей, овладевающие сознанием озабоченность, колебания и сомнения. В зависимости от условий возникновения и характера проявления выделяют три основных типа патологической тревоги: приступообразную, постоянную и постстрессовую.
Можно отметить, что в научных кругах широко распространено мнение о полезности некой «нормальной», «правильной» тревоги. Известный американский экзистенциальный психолог Ролло Мэй считал, что «встреча с тревогой может освободить нас от скуки, может обострить наше восприятие, она создает то напряжение, на котором основано сохранение человеческого существования. Если есть тревога, значит, человек живет».
Близкого мнения придерживался О. Хобарт Маурер, писавший: «В наши дни, как среди профессиональных психологов, так и среди непрофессионалов существует мнение, что тревога есть нечто негативное, разрушительное и "патологическое", что с нею надо бороться и, если это возможно, ее устранять... Но, как мы убедились, тревога не является причиной дезорганизации личности, скорее она становится следствием или выражением такого состояния».
Зигмунд Фрейд изначально рассматривал тревогу как однозначно негативное, патологическое явление, являющееся следствием невротической блокировки разрядки энергии либидо. Однако впоследствии и он " пересмотрел свою теорию и пришел к выводу: тревога является функцией эго и назначение ее состоит в том, чтобы предупреждать человека о надвигающейся угрозе, которую надо встретить или избежать. Тревога как таковая дает возможность личности реагировать в угрожающих ситуациях адекватным способом".
Совершенно очевидно, что в данной трактовке тревога выступает в качестве защитного механизма не только полезного, но и необходимого для обеспечения как психологической, так и физической целостности индивида.
То есть, у тревоги, считают многие специалисты, есть цель. Первоначально этой целью была защита жизни первобытного человека от диких животных и свирепых соседей. В наше время поводы для тревоги могут быть различными: мы боимся проиграть в соревновании, почувствовать себя нежеланными, изолированными и отделенными от других людей. Но целью тревоги остается все та же защита от опасностей, которые по-прежнему угрожают нашему существованию или отождествляемым с ним ценностям. Этого нормального беспокойства о жизни никак нельзя избежать – только ценой апатии или замораживания чувств и воображения.
Причем, в отличие от специфических психологических защит, механизм тревоги вроде бы является универсальным и начинает формироваться уже в момент появления ребенка на свет. Некоторые специалисты считают, что младенцы не способны контролировать свой новый мир, их переполняет диффузное чувство надвигающейся опасности. Эта ситуация вызывает травмирующее состояние, известное как первичная тревога, примером которой может служить сам процесс рождения. С точки зрения Фрейда, переживание биологического отъединения от матери является травмирующим, и поэтому последующие стадии разъединения (например, ребенок остается один; он покинут в темноте или обнаружил незнакомого человека там, где ожидал найти мать) вызывают реакцию сильной тревоги.
Поводы для тревоги у каждого человека индивидуальны, поскольку они зависят от ценностей, на которые опираются люди. Но всегда при тревоге человек чувствует, что под угрозу поставлена какая-то ценность, жизненно важная для его существования и, следовательно, для безопасности его личности.
Однако мысль о полезности и необходимости тревоги, как таковой, разделяли не все исследователи.
В отличие от З. Фрейда, та же К. Хорни не считала тревогу ни универсальным, ни полезным свойством психики. С ее точки зрения, сама по себе ситуация рождения не является однозначно травматичной. При полноценном контакте с матерью ребенок с самых первых дней жизни будет воспринимать мир как вполне комфортный и безопасный. В идеале при сохранении позитивных отношений с родителями формируется личность, которой тревога в принципе не свойственна. Если же имеет место материнская депривация в той или иной форме, то у ребенка формируется так называемая базальная (базовая) тревожность — устойчивое переживание чувства беспомощности в потенциально враждебном мире.
Базальная тревога утверждает, что окружающая среда вообще страшна, потому и воспринимается как ненадежная, лживая, непонятная, несправедливая, нечестная, завистливая и беспощадная. Соответственно этой концепции, ребенок страшится наказания или покинутости не только вследствие запретных влечений, но в принципе воспринимает окружающую среду как угрозу для всего своего развития и для своих вполне законных желаний и стремлений. Он опасается, что его индивидуальность будет уничтожена, свобода отнята, счастье нарушено.
Окружающая среда, в которой развивается базальная тревога, лишает ребенка права свободно распоряжаться своей энергией, подрывает его самооценку и уверенность в себе. Угрозы и изоляция вселяют в него чувство страха, его экспансивность деформируется вследствие жестокости, подчинения стандартам или «сверхопекающей любви».
Попробуем рассмотреть подробнее, насколько обоснованы такие взгляды. Вопрос того стоит – предстоит понять и решить, является ли тревога, как феномен сознания, «адаптивной нормой» - в «правильных» дозировках и уместных применениях, или же тревога есть вредная умственная привычка.
Каковы причины и механизмы возникновения? Нужно ли ей противодействовать, и если да, то как?
В разделе «Страх» мы рассматривали вопрос о том, как и почему возникает страх у животных. Это помогло внести ясность по поводу технологии возникновения и функции этой сильнейшей эмоции. Поступим аналогично и в отношении тревоги.
Испытывают ли тревогу животные?
Исследование подобных тревоге реакций у животных помогает лучше понять проблему тревоги, возникающей у человека. На проблему тревоги у животных существуют различные взгляды. Интегративная точка зрения заключается в том, что животные вообще не испытывают тревоги в "человеческом" смысле этого слова.
У них существует одно состояние, подобное тревоге, которое можно назвать словом настороженность. Когда животное оказывается в ситуации потенциальной опасности – как, например, подопытная овца, на которую воздействуют электрические разряды, или тюлень, спящий в своей естественной среде обитания, где раз в каждые десять секунд он пробуждается и осматривает окрестности, – оно становится осторожным и постоянно ожидает опасности.
Животное как будто постоянно задает вопрос: "Что это?". Такая настороженность предполагает даже не столько подозрительное, сколько внимательное отношение к окружающему (поскольку животное не знает, откуда придет опасность, и опасность ли это вообще) и готовность действовать, но пока у этого действия нет определенного плана. Очевидно, что это проявление элементарной «сторожевой функции» организма, который приходит в состояние повышенного внимания в условиях возникшей неопределенности. Это – зародыш человеческого любопытства и интереса.
Однако вопрос «что это?» немедленно сменяется следующим и самым главным для дальнейшего поведения – «что будет дальше?» Включается функция планирования будущего.
Когда получить ответы на эти вопросы не удается (например, в лаборатории, где у подопытного животного создают экспериментальный невроз), напряжение сохраняется, животное как бы продолжает спрашивать: "Что это? Что это? Что это?", не получая ответа на вопрос «что будет дальше?». В таком состоянии напряжения или постоянной настороженности животное начинает вести себя странно, неупорядоченно, то есть у него наблюдается "невротическое" поведение. Подобный процесс происходит и у человека под воздействием сильной и постоянной тревоги.
Если животные вообще способны испытывать невротическую тревогу, то только в искусственной среде ("экспериментальный невроз"), где они в какой-то мере становятся домашними, подвергаясь "социализации". Лишь благодаря своим взаимоотношениям с исследователями животные становятся чем-то большим, чем "просто" животными.
Исследование страхов у детей
Если мы думаем, что страхи у детей выражают реакцию на конкретную угрозу (исходя из разумного предположения, что ребенок должен бояться того, что угрожало ему раньше), то будем сильно удивлены. Чаще всего дети боятся обезьян, белых медведей и тигров – то есть животных, которых они никогда не встречали, если не считать редких посещений зоопарка. Кроме того, как установлено в результате исследований, важную роль у детей играют страхи, связанные с призраками, ведьмами и другими таинственными существами, которых ребенок вообще никогда не видел. Почему дети боятся воображаемых вещей? Этот вопрос заставляет нас задуматься о взаимосвязи страха и тревоги и о происхождении детских страхов и тревоги.
Несколько десятилетий назад ученые, исследовавшие психологию страха, пытались найти первоначальные, врожденные стимулы, вызывающие страхи, которые можно бы было связать с инстинктами. Предполагалось, что ребенка должны пугать темнота, животные, большие водоемы, грязные предметы и т.д. Исследуя эти страхи один за другим, исследователи опровергли гипотезы об их "врожденной" природе.
В первые недели жизни младенца реакция испуга (от боли, падения, резкого неожиданного звука) почти не сопровождается тем, что можно было бы назвать эмоцией страха. Но чем старше становится ребенок, тем в большей мере реакция испуга сопровождается вторичным поведением (страх и тревога). Тенденция реагировать на окружающее как на опасную или потенциально опасную ситуацию связана с уровнем развития ребенка.
Рене Спиц ввел в обиход выражение "тревога восьмимесячных детей". Этот термин описывает беспокойство ребенка в возрасте от восьми до двенадцати месяцев при встрече с незнакомым человеком. Ребенок может испытывать замешательство, заплакать, отвернуться и поползти к своей матери. Спиц объясняет эту тревогу тем, что ребенок в процессе своего развития научился синтезировать свои наблюдения и начал распознавать свою мать и знакомые вещи. Но его восприятие еще не достаточно стабильно, так что появление незнакомого человека там, где должна бы находиться мать, его нарушает. Поэтому вид незнакомого человека вызывает у младенца тревогу.