УХОД ЗАРУБЕЖНЫХ СОФТВЕРНЫХ КОМПАНИЙ – ПОДАРОК ДЛЯ РОССИЙСКИХ ИТ, ЗА КОТОРЫЙ БОЛЬШОЕ СПАСИБО

Генеральный директор группы компаний DZ-Systems Дмитрий Завалишин дал интервью новостному ресурсу «Газета о России» об уходе зарубежных софтверных вендоров с российского рынка и перспективах российской ИТ разработки. Дмитрий рассказал о том, почему уход иностранных компаний из России полезен для российских ИТ, почему сейчас надо активно вкладываться в развитие индустрии, производить и экспортировать свои разработки, а также о текущих позициях и перспективах России в разработке ПО.

До февраля 2022 года российский ИТ-рынок держался на торговле нефтью: заграничные технологии приобретались на нефтяные деньги. Сейчас есть все шансы слезть с «нефтяной иглы»: начать производить своё, пользоваться своим, экспортировать свои наработки. По большому счёту, эта история даже не про импортозамещение, а про время взрослеть и работать. В этом уверен Дмитрий Завалишин, российский программист и предприниматель, генеральный директор холдинга DZ Systems.

– Дмитрий, как сейчас чувствует себя российский рынок софта?

– Отлично он себя чувствует. Присутствие в России иностранных компаний было большой проблемой для наших разработчиков. Финансовых ресурсов у мировых гигантов несравнимо больше. Это означает, что при прочих равных условиях наши локальные компании неизбежно проигрывали.

– Но как же здоровая конкуренция?

– Она не была здоровой. Опытный боксёр и ребёнок, который делает в спорте первые шаги, на ринге конкурировать не могут. Чтобы полноценно конкурировать, надо сперва стать сопоставимыми по финансовым возможностям и наработанным продуктам. Потеснить конкурента-монополиста – значит вложить огромные деньги в создание конкурентоспособного продукта, при этом не имея возможности эти затраты в коротком периоде окупать. Многим нашим ИТ-компаниям это было не по силам.

Но получилось так, что наш рынок нам отдали, и за это хочется сказать большое спасибо тем, кто наложил на Россию ИТ-санкции. Мы наконец-то начали зарабатывать на собственном рынке. Остальное – дело времени. Так что уход зарубежных компаний – это как раз наш шанс начать здоровую конкуренцию.

– Уже есть технологии, в области которых мы «впереди планеты всей»?

– Их огромное количество. Те, кто рассматривает российский рынок как пиявку, присосавшуюся к мировому ИТ, в корне неправ. Мы реально впереди планеты всей в области искусственного интеллекта. Наши машины уже несколько лет без водителей ездят в Сколково и Иннополисе, в Москве и на М11. Tesla по уровню автопилота уступает наработкам Яндекса. Cognitive Technologies выпускает беспилотные комбайны, и это огромное достижение.

В области банковского софтвера и ИТ мы лучшие в мире. Отдельная гордость – наши «Госуслуги». Автоматизировать Россию – невероятно большая задача, и мы её отлично решили. Те, с кем нас сравнивают, по масштабам автоматизации и рядом не стоят.

– А говорят, нам не хватает наукоёмкости.

– Это неправда! Нам не хватало рынка, и только его. Наукоёмкость будет. Чтобы заниматься наукоёмкой деятельностью, нужно на чём-то зарабатывать. Есть клиентура – можно вкладываться в технологии и науку.

– Велики ли у нашего ПО перспективы выхода на зарубежные рынки?

– У нас хорошие шансы в странах БРИКС, Ближнего Востока, Азии, Океании. В мире немало стран, которые не хотят зависеть от американской инфраструктуры, в том числе и софтверной. Уже сейчас много российских ИТ поставляется за рубеж. Чем лучше мы обоснуемся за рубежом, чем больше денег соберём, тем больше получим возможностей вкладываться в мейнстримные технологии.

– И всё же проблемы наверняка имеются?

– Все сегодняшние проблемы вполне понятны. Показательный пример – история с RUTUBE. Скажем так: на его улице перевернулся грузовик с конфетами, можно лопатой грести, а лопаты-то и нет. Рады бы забрать одномоментно нахлынувшую аудиторию, но количество аппаратуры, технологический уровень – всё это заточено под определённую нагрузку. Любой софтверный бизнес, который занимается сервисом, планирует годовой прирост аудитории в 10 %, максимум – 50 %, но не 500 %! Большой прирост – за пределами планирования.

Конечно, резкое повышение спроса выявило неготовность наших ИТ-компаний к такому развитию событий. Но дай нам Бог всегда жить именно с такими проблемами – чтоб потребности нашего рынка были настолько велики, что мы не успевали их обрабатывать!

– Какие программные продукты импортозаместить проще, а какие – сложнее?

– Прикладной софтвер отлично импортозамещается – вариантов замены Word, например, много, и по большому счёту все равно, в какой именно программе работать с текстами.

Тяжелее с системными программными продуктами, которые напрямую конечному пользователю не продаются. Менять инфраструктурное ПО – всё равно что фундамент у дома. Хотя в части СУБД (систем управления базами данных), например, Postgres Professional занимает отличные позиции, здесь мы очень хорошо защищены и успешно замещаем Oracle.

Ещё сложнее импортозаместить прикладные программы очень узкого применения. Хотя в геологоразведке у нас, например, много российского софта. Но, скажем, у программного продукта, который применяется для проектирования процессоров, только один вендор и буквально 10 пользователей на планете. Импортозаместить такой софт очень и очень тяжело.

– Какие самые очевидные риски связаны с тем, что не всё можно импортозаместить достаточно быстро?

– Работа США по санкциям против России абсолютно структурная, системная, их задача – найти критичные места и нанести ущерб. Там отлично понимают, что мы завязаны, например, на ядро ОС Linux. Угрозы в духе «мы вас от OpenSource отключим» вряд ли реализуют в полной мере, но эксцессы есть и будут.

Да, мы отошли от схемы, при которой закупали готовый продукт, а технологии и маржа находились в других руках. Мы успешно переходим на следующий уровень, когда финальный программный продукт принадлежит российским компаниям. Но он по-прежнему в существенной степени опирается на мировые технологии.

А ядро Linux – самая сложная часть операционной системы с точки зрения создания российского аналога. Российские ядра есть, но в массовых применениях они пока не замечены. Кто-то вообще утверждает, что импортозамещение ядра Linux – нерешаемая проблема. Однако я уверен, что это вопрос только сроков и упорства. Если сейчас мы начнём делать своё ядро, то через 10-20 лет оно появится. Часы между тем тикают.

– Можно ли предсказать время и исход попытки отключения России от OpenSource?

– Тут такой интересный момент. Есть государственные планы перехода на отечественное ПО, и в рамках этой работы, например, происходит постепенный отказ от ОС Windows, что само по себе правильно. Но насколько мы, отказавшись от Windows, будем самодостаточны по отношению к Linux? Очень даже не вполне, скажем мягко.

Меня, как человека из клана Unix, сложно заподозрить в особой благосклонности к Microsoft. Однако нельзя не признать, что, как ни странно, в целом Microsoft ведёт себя по отношению к России довольно лояльно. И ровно в тот момент, когда мы полностью откажемся от Windows, наша зависимость от Linux станет абсолютной. На месте наших противников я потирал бы руки и ждал этого часа. Он будет самым удачным, если к тому времени мы не справимся с задачей сделать российское Linux-ядро.

– Параллельный импорт – в чём он помогает, а в чём мешает российским ИТ?

– Он должен использоваться ровно в том объёме, который позволяет нам поддерживать эксплуатацию текущих систем. Решение насчёт импортозамещения софта для некоторых специфических областей навскидку просто не просматривается. Скорее всего, условный параллельный импорт здесь будет очень долгим инструментом.

– Стоит ли готовиться к возвращению в Россию зарубежных ИТ-компаний?

– Да, нам дали возможность отдышаться, но это не навсегда. Уже сейчас те, кто громко уходили из России, тихо возвращаются под другими именами. Здесь важно реагировать жёстко: ушёл по-плохому, как Oracle или SAP – до свидания, путь в нашу страну тебе заказан. Это должна быть очень чёткая государственная позиция. Нам объявили войну через ИТ-инструменты, а война находится в ведении государства.

Но рано или поздно в любом случае мы снова окажемся в открытом мире, в открытой конкуренции. К этому времени российским ИТ-компаниям надо успеть выйти на международный рынок как можно более сильными.

– Что самое главное для российского ИТ-рынка сейчас?

– От регуляторов хотелось бы видеть стратегию развития и трекинг движения по заявленному плану – куда мы идём и где мы находимся. Минцифры РФ занимается этим с начала кризиса достаточно энергично.

ИТ-компаниям важно понять, что первостепенная задача – даже не импортозамещаться, а просто со всей ответственностью производить то, что мы умеем.

Точно знаю: что бы ни произошло, мы – нация инженеров, мы выкрутимся. Внутри ИТ-отрасли, в частности, у компании «МЦСТ», есть планы на любой вариант развития событий, даже на случай, если мы окажемся в полной технологической изоляции. Да, это будет сложно и не так, как все привыкли. Но в том, чтобы сделать нечто небанальное, есть свои плюсы. Дорогу осилит идущий.

Беседовала Анна Меченова

Источник