Как маркетинг относится к постмодернизму?

При жизни Жан Бодрийяр утверждал, что не относится к постмодернизму, как плоду своей жизни. Но тем не менее, он дал четкое объяснение симулякрам и симуляциям, приведя наглядные примеры того, как они воплощены в жизнь. И сегодня их власть находится на пике охватов и вовлеченности.

Суть постмодернизма в том, что любое мнение можно сделать достаточно правдоподобным, чтобы оно начало влиять на реальный мир. Современные технологии стали тем самым катализатором, который окончательно размыл границы между абсолютом истины и сотней способов искажения фактов. Каждый из которых служит конкретной идее.

Суть современного маркетинга в создании образа и чувств. В подборе таких методов коммуникации, чтобы в мозге человека сформировался готовый набор ощущений побуждающий купить продукт. Ведь мозг, по сути, это орган для обработки сигналов, работу которого можно как свести до холостых оборотов, так и возвеличить до максимума возможностей. Про методы, сливающие ресурсы и наделяющие человека сверхсилами, рассказываю в Телеграм канале. Подпишитесь, чтобы не пропустить полезные посты.

Это легенда, поданная настолько искусно, что вызывает прочную эмоциональную связь у человека с тем продуктом, который забрендирован. Как деревянные иконы, вобравшие в себя «святость», как купюры любой валюты, что приобрели некую «ценность», как количество лайков под постами, делающие жизнь человека «интереснее». Все это лишь признаки постмодернизма.

И вот уже жизнь бренда поддерживается десятком, если не сотней историй про то, насколько он хорош. И каждая из историй доносится до пользователя через свой канал коммуникаций. Для одних — это технические журналы и четкие технические параметры, для других — показы мод, для третьих — рекомендация от доверительных людей. Все это относится к постмодернизму как разные языки, через которые налаживается общение между несуществующими идеями и людьми.

По сути, бренд — это тот же симулякр, которого объективно не существует, а держится он лишь на вере людей. А уже тем, чтобы поддерживать эту веру, модернизируя её в религию, и занимаются маркетологи.

А здесь мы приходим к тому, что получило название Jobs To Be Done. Это довольно интересная концепция, предложенная Байроном Шарпом против идеи Филипа Котлера. И то, как она относится к постмодернизму, объясняет призма толкований смыслов объектов.

Большинство людей, которые хоть немного интересовались рекламой, слышали про «Целевую Аудиторию». Дескать, есть портрет идеального покупателя, и нужно ориентироваться именно на него. Чем больше представителей целевой аудитории взаимодействует с брендом, тем больше продаж, и тем больше прибыль. Эту идею предложил Филип Котлер.

Байрон Шарп пошел другим путем, пойдя от идеи: «для чего именно человек покупает продукт». И здесь открывается то самое поле, когда один человек берет айфон для понтов, второй — из-за простоты системы, третий потому, что у него уже есть мак и айпод. То есть, у одного продукта есть способность закрывать разные смысловые потребности. Отсюда и многомерность смыслов, на которых держится теория постмодернизма.

Каждый человек одновременно коммуницирует с рядом существующих и несуществующих объектов и систем. Мы общаемся с людьми нашего социального круга, и это двустороннее и приятное общение. Мы общаемся с государственной системой, в виде оплаты счетов, соблюдением прав, использования институтов образования, медицины, службы в армии. Мы общаемся с брендами, так как предметы — это товары для нас. А наш выбор — это товар для отделов маркетинга. Все это относится к постмодернизму на уровне смыслов, когда один человек, это одновременно и товар, и потребитель, и рекламный борд, на который налеплено лого яблока, бирка Левис, ментальная прошивка государственности и набор религиозных догм или набор догм отрицания религии. Это особенности постмодернизма, с которыми бессмысленно сражаться. Но которые можно использовать себе во благо.

Речь не только про мемы, смайлы, явление постиронии или сленг для определенных социальных групп. Как писал выше, мы ведем коммуникацию на разных уровнях, меняя тем самым как свое восприятие мира, так и отношение к себе окружающих людей.

Снова таки, из сказанного выше может показаться, что ориентироваться на бренды, политические течения или религию — это плохо. Но это не так. Существование подобных систем значительно облегчает жизнь, предлагая однозначные решения для существующих проблем. На чем и держится развитие постмодернизма.

Существующие государственные, военные, корпоративные, социальные институты строятся вокруг вертикали власти. Подробнее о природе таких отношений отлично рассказывает Теренс Маккена в книге «Пища Богов». Если рассказывать коротко, то:

• Централизованное управление с вертикалью власти и строгой иерархией — это естественный образ существования практически каждой современной цивилизации.
• Уход к децентрализации и партнерству уже был в истории человечества, и касался периода раннего становления человека, как вида. А суть такого образа жизни и мышления была завязана на потребляемых веществах, изменяющих сознание, помогающих повысить серотонин или поднять дофамин в организме.
• В эпоху партнерства, матриархата и раннего развития основным потребляемым психоактивным элементом, и культурой его потребления, были грибы и адаптогены с психоактивными свойствами. Такие как псилоцибин. В мире директивной власти и иерархии, их место занял алкоголь. Но это тема для отдельной статьи.

Суть в том, что нельзя свести роль человека только к его функциям в государстве, семье, карьере, сфере развлечений или потребления. Нет плохого типа коммуникаций. Это лишь инструмент достижения определенных целей.

Проблема измененного состояния сознания также в том, что используя современный язык крайне сложно передать весь тот спектр эмоций и ощущений, через который ты проходишь. Эта сложность рассматривается как гипотеза об одном из катализаторов, послуживших развитию речи.

Что касается маркетинга, политических кампаний, религиозных течений и прочих мифов, от ЛоРа настольных игр до праворадикальных течений — все они держатся на системе коммуникаций, доносящей до человека простую и понятную идею. Какую именно? Это уже зависит от интересов тех, кто эту идею формирует. Именно разнообразие смыслов, которые можно сделать значимыми для людей, и которые абсолютно ничего не значат сами по себе, и есть постмодернизм простыми словами.

Если мы возьмем любую религию, то она предлагает решение интересов как тех, кто её проповедует, так и тех, кто к религии обращается. Проповедники получают ресурс к существованию, обращенные находят простое решение своих духовных проблем и вопросов.

В политике же ситуация куда хуже, так как люди, оказавшиеся в конкретном, любом, государстве, редко получают доступ даже к обратной связи. Есть судебные институты, силовые структуры, военные образования, но их работа чаще связана с тем, чтобы оберегать элиты, а не защищать интересы всех людей.

А искусство коммуникаций ежедневно, ежечасно вещает нам, что есть некий внешний враг, что против него нужно сплотиться, что нужно подождать, нужно потерпеть, мы лучшие в своем пути, а наш путь определен Богом, Лидером, верой Предков.

И каждое государство делает это. Ведь управляемое и контролируемое общество эффективнее обслуживает интересы тех, кто стоит на вершине иерархии. Но опять же, находиться на вершине, это жить в постоянном страхе лишиться своего статуса, и упасть с небес на землю, без крыльев, опьяненным открывшимися возможностями.

То, что именно вы делаете или не делаете в конкретный момент времени. Каждый человек сам знает потенциал своих возможностей, знает о том, что он делает каждый день и во имя чего. Навязанный лоск течений, правил, порядков и иерархий разбивается при малейшем углублении в детали.

И за прозрачными социальными лифтами, несущими людей к вершине небоскребов, стоит заплеванная комнатушка лифтера, со старым стулом, мятой пачкой сигарет и гудящим механизмом.

Автор: Филипп Дончев