Сложно стало, когда я перестала быть самым маленьким человеком в редакциях. Лет до двадцати четырёх ко мне относились как к такому вундеркинду: «Боже, она пишет тексты! Боже, она что-то делает! Ничего себе, она всё может. Такая маленькая, а уже всё делает». Потом стало понятно, что появились новые «маленькие», и это был достаточно болезненный процесс.