Архитектурные проекты прошлого, которые рассказывают о будущем
Идеи Ле Корбюзье, Эля Лисицкого, советских и зарубежных архитекторов.
Дом Наркомфина в Москве (Новинский бульвар, 25) — экспериментальный проект конца 1920-х годов архитектора Моисея Гинзбурга. По задумке дом воплощал идеи советской власти о светлом будущем.
Гинзбург считал, что квартира — это место, где можно отдохнуть после работы. Поэтому стирка, готовка и уход за детьми не должны заботить обитателей. Всё нужное для жизни было бы на территории дома: общая столовая, прачечная, спортивный зал, библиотека.
К концу 1930-х годов многие жители дома попали под репрессии, и фасад начал терять первоначальный вид. Дом постепенно ветшал, капитальный ремонт откладывался, жители переезжали.
В начале нулевых до реконструкции не доходило, потому что у здания было много разных собственников. Тем не менее в 2016 году реставрация началась, ей руководит внук Моисея Гинзбурга. Дом Наркомфина станет жилым комплексом премиум-класса.
В закрытом городке, как в доме Наркомфина, жители получали всё в пределах квартала. Они могли заказать продукты на дом, хотя кухонь в квартирах не было, но работала общая столовая. Чтобы попасть к врачу или сходить в кинотеатр, достаточно было зайти в соседнее здание.
Ещё в квартирах запрещали стирать и сушить белье. Для этого были прачечные и верёвки во дворе.
Квартиры в городке распределяли согласно должностной иерархии в НКВД. В трёх корпусах жили генералы и высшие офицерские чины — в больших отдельных квартирах. Жители бесплатно получали основную мебель, базовый набор посуды, постельное белье и даже музыкальные инструменты.
В 1960-е годы городок вышел из-под управления КГБ, посты охраны убрали, вход на территорию стал свободным. Тогда и провели последний капитальный ремонт. С тех пор состояние домов заметно ухудшилось: они стоят обшарпанные.
К 300-летию Екатеринбурга в 2023 году власти планируют реконструкцию восьмиэтажного корпуса: подвалы затоплены, состояние аварийное. Его хотят превратить в апартаменты.
В Арктике много нефти и газа. Но создать там инфраструктуру в том числе для жизни непросто: средняя зимняя температура в некоторых районах достигает -70 °C, вместо почвы — замерзшие ил и болота.
Архитекторы предлагали и предлагают много разных решений:
- Советские архитекторы Станислав Одновалов и Майя Цимбал разрабатывали жилой комплекс из нескольких цилиндрических башен, поднятых на три метра над землей. Так они предлагали сэкономить на установке свай и решить проблему скопления снега у стен и отдачи тепла в грунт.
- Александр Шипков предлагал проект с похожей инфраструктурой, но в виде пирамиды.
- Американский инженер Ричард Фуллер в 1951 году разработал и запатентовал геодезический купол. Его идея стала популярной в том числе в застройке Севера.
- В 2011 году архитектор Валерий Ржевский представил куполообразный город «Умка»: с искусственным микроклиматом, школами и больницами, пшеничным заводом и пекарней. В проекте предусмотрены две фабрики для переработки мусора в тепло.
Американский архитектор придерживался органического стиля: когда невысокий дом сливается с горизонтом или холмом, в нём много света и пространства. Как пример — дом профессора Стэнли Розенбаума в Алабаме, построенный в 1939 году.
Планы Райта выходили за пределы частных построек. Одна из его задумок — «город широких горизонтов». Идея проекта заключалась в том, чтобы горожанин получил хотя бы по акру земли (около 40 соток) и мог распоряжаться ей: использовать для жилья, работы или как огород.
Ни банки, ни правительство не могли угрожать особняку, за распределением земли следил бы главный арх��тектор города.
Архитектор считал, что «город широких горизонтов» обеспечит пространство, свободу и красоту, необходимые для роста личности. Целиком город так и построили, но возвели отдельные здания.
В 19 веке Лондон был грязным и перенаселённым городом. Политики размышляли, как вернуть народ к земле, сделать деревню привлекательной.
Ответ в 1898 году предложил лондонский социолог-утопист Эбенизер Говард — в книге «Города-сады будущего». Работа описывала концепцию утопического поселения, в котором люди смогут жить в гармонии с природой.
Говард выделил три «магнита»: город, деревню и промежуточное звено — город-деревню.
Город-сад имел бы кольцевую планировку. Центральную часть занимал «магнит» деревни — сад с зонами для отдыха. Вокруг — музеи, театры, галереи, библиотеки. Дорогу от центра города к жилым районам сопровождала бы зелёная зона, окружавшая жилые кварталы.
Население города-сада должно составлять 32 тысячи человек — именно столько могла вместить задуманная Говардом площадь, около 2,4 км², как Парк Горького в Москве.
Несмотря на критику проекта, несколько таких городов построили: к примеру, Канберра, столица Австралии, как раз город-сад.
Авангардный художник считал, что людям естественно двигаться горизонтально, а не вертикально. Американские небоскрёбы он не считал примером для подражания.
Поэтому он предложил сделать горизонтальные: в форме буквы Ч, на трёх опорах. Одна из них уходила бы под землю до станции метро, две оставшиеся — к трамвайным остановкам. Внутри опоры курсировал бы лифт.
В Москве такие здания так и не появились, но похожие проекты можно найти в Роттердаме, Кёльне и Шэньчжэне.
Эти мысли французский архитектор развил в проекте Лучезарного города:
- Здания на столбах-опорах.
- Свободная планировка домов благодаря каркасной конструкции.
- Отсюда — внешние стены могли быть любой формы.
- Ленточное остекление.
- Плоская крыша-терраса для прогулок и отдыха.
Задумки Ле Корбюзье появились только в отдельных зданиях, например доме-коммуне в Марселе.