Развал «Свалки»: что стало с бизнесом выходцев из Qiwi и BlaBlaCar и почему всё пошло не так Статьи редакции

Создатели сервиса по вывозу вещей мечтали запустить полезный проект, в котором все сотрудники были бы равны. На старте он окупился за неделю — но затем влез в споры, долги и развалился на несколько частей.

Проект «Свалка» появился в 2015 году благодаря выходцам из Qiwi и BlaBlaCar, у которых скопилось много ненужных вещей, а отдать их было некому. Партнёры открыли свой сервис, который решил бы эту проблему — они вложили в запуск 1,5 млн рублей и почти окупили расходы через неделю. Через год проект вышел на среднемесячный оборот 2 млн рублей при чистой прибыли 15–20%.

Но потом у «Свалки» начались проблемы: в магазинах стали воровать, а новые точки приносили всё меньше денег. Поставив проект «на рельсы», основатели «Свалки» Ирина и Алексей Баринские уехали в Израиль — открывать новую точку. К тому моменту, когда её запустили, «Свалка» накопила долги по аренде и зарплате сотрудникам.

Основатели сервиса распродали активы бывшим сотрудникам и проект раскололся на несколько автономных. О том, почему и как это произошло, рассказали участники событий.

Идея открыть сервис по вывозу ненужных вещей появилась у Алексея и Ирины Баринских в 2014 году. Они переезжали в другую квартиру, нашли кучу ненужных вещей, которые не хотелось перевозить, а выбрасывать было жалко. Способа одним разом избавиться от барахла не было.

Баринский решил распродать вещи через Avito и соцсети, надеясь выручить около 10 тысяч рублей. Но в итоге продал на 80 тысяч рублей и задумался о том, что на вывозе вещей можно построить бизнес.

Баринский на тот момент был главным инвестиционным директором группы Qiwi. Он поделился идеями о сервисе по вывозу вещей со своим коллегой Дмитрием Ухановым, ИТ-директором Qiwi.

Вместе они стали обдумывать проект бизнес-барахолки. Обсуждали задумку в течение года. В сентябре 2015-го Ирина Баринская, комьюнити-менеджер сервиса BlaBlaCar, опубликовала на своей странице в Facebook объявление: «Избавим от старых вещей». За несколько дней публикацию перепостили 4 тысячи человек.

Баринские и Уханов запустили сайт и наняли оператора для приёма заявок. В первый день работы «Свалка» приняла около 150 заявок на вывоз, через неделю — больше тысячи. Через пару недель, когда число запросов выросло до 3 тысяч, у компании уже был склад с сотрудниками для сортировки, три микроавтобуса и бригада грузчиков. Основатели вложили в бизнес более 1,5 млн рублей.

Проект работал так: в «Свалку» обращались люди, которые хотели сдать ненужные вещи за символическую плату. Сервис вывозил вещи из квартир, платил сдатчикам 35 рублей за килограмм и перепродавал вещи в своём секонд-хенде и в нескольких сторонних.

К 2016 году «Свалка» вышла на оборот 2 млн рублей в месяц, маржинальность проекта составляла 15-20% от выручки.

С момента основания и до 2018 года «Свалка» несколько раз меняла локацию. Проект начинался со склада в комплексе «Москвич» на Волгоградском проспекте, потом переехал на НИИДАР, затем — под Крымский мост и на Танковую улицу. В конце концов «Свалка» разместилась в творческом квартале «Вернисаж» на территории Измайловского кремля.

Первый переезд случился после ухода Романа Громова — управляющего «Свалкой». Он был недоволен тем, что «Свалка» отдавала 70% прибыли сервису для сбора пожертвований «Добро.mail.ru» — схема распределения денег казалась ему непрозрачной.

На вопрос о том, почему основатели проекта решили оставить Громову помещение, Баринская ответила, что они очень устали с ним «бодаться» и поняли, что проще «встать и уйти».

Баринские и Уханов переехали в новое помещение. В 2018 году «Свалка» накопила долги по аренде и зарплате. Они появились из-за внепланового переезда проекта, ремонта помещения, к этому прибавился тяжелый зимний сезон с маленькими продажами, говорит Баринская. Сумму долгов она не уточнила.

Ситуацию усугубляло и воровство. По словам Баринского, курьеры не довозили на склад вещи, которые люди отдавали «Свалке». Во время сортировки на складе пропадала ещё часть вещей. Воровали и в самом магазине — сотрудники и посетители.

Алексей Баринский решил закрыть или продать компанию, если ситуация с долгами не изменится. И тогда он обратился к соседу по творческому кластеру «Вернисаж», где в то время работал проект — основателю сервиса заказа товаров и услуг для мероприятий «Вжух!» Евгению Волку. Предложил ему «оздоровить» проект.

Волка наняли на неделю, в этот момент Баринские уехали в отпуск и разрешили Волку делать с компанией всё, что он посчитает нужным. По словам Ирины Баринской, Уханов к тому времени перестал операционно участвовать в бизнесе.

Потратив 100 тысяч рублей, антикризисный менеджер сделал ремонт, передвинул секции с самыми интересными вещами, уволил часть персонала и отделил туалет, в который бесконтрольно заглядывали работники и посетители соседнего рынка. Частично решил проблему воровства в магазине, переставив кассу в центр помещения.

К концу года «Свалке» удалось рассчитаться с долгами, и она вновь занялась развитием бизнеса. Баринские решили открыть собственную франшизу.

В 2018 году они протестировали свою бизнес-модель с партнёрами в 11 городах и пришли к выводу, что готовы развивать сеть. Свою бизнес-модель предприниматели назвали «броншизой», где франчайзи считались носителями идеи разумного потребления. «Свалка» обещала франчайзи свой бренд, колл-центр и предлагала набор рекомендаций, соблюдать который партнёры были не обязаны.

Паушальный взнос «Свалки» составлял 100 тысяч рублей, роялти — 10% от оборота. В 2018 году выручка проекта составила 14,5 млн рублей. Баринский целился на 100 «броншиз» и 100 млн рублей выручки к концу 2019 года. Однако для этого нужны были новые идеи — и в проекте появились новые люди.

В начале 2019 года топ-менеджмент компании выглядел так: Алексей Баринский занимался развитием бизнеса, Ирина Баринская — маркетингом и PR, а бывший руководитель Qiwi Venture Сергей Эбич стал операционным директором «Свалки».

У компании работал один (не считая франшиз) секонд-хенд на «Вернисаже». Магазином управляла Татьяна Сорочинская, которая пришла в «Свалку» в 2018 году работать начальником склада. Через несколько месяцев Баринские предложили ей стать управляющей магазина на «Вернисаже» и переоформили на неё точку. Она открыла ИП и на него перенесли актив.

По словам Татьяны Сорочинской, сотрудники нормально к этому отнеслись: они считали себя одной большой семьёй, верили в проект и двигались вместе. К тому же у Сорочинской была договорённость с Баринскими: при необходимости они будут просить часть выручки «Вернисажа», чтобы «закрывать какие-то дыры».

Как рассказала бывший старший продавец «Свалки» Елизавета Хабарова (она стала франчайзи проекта) в январе 2019 года Алексей Баринский пожаловался, что проект мало зарабатывает и попросил команду придумать идеи, как двигаться вперёд.

Идей не было, и тогда Баринский нанял несколько новых сотрудников — маркетолога Еву Деменкову, SMM-редактора Герду Барановскую, нового операционного директора Глеба Андроновского (Эбич уволился) и коммерческого директора Николая Носова, которому поручили продажу франшиз.

На тот момент, по словам Баринской, «Свалка» закрыла почти все уже открытые франшизы «по разным причинам». Работала только точка в Санкт-Петербурге.

Проект «Свалка» не планировал зарабатывать колоссальных денег, считает Хабарова. Там собрались идейные люди, которые боролись за концепцию и атмосферу, а деньги были скорее бонусом. Новые же сотрудники пришли в проект, не понимая его сути и не пытаясь в неё вникнуть, считает она. Они стали отдельным государством внутри проекта.

Раньше, по словам Хабаровой, проект был нацелен на широкую целевую аудиторию: от студентов, эко-активистов, модников до бабушек и дедушек — каждый мог для себя что-то найти. Новый состав сузил целевую аудиторию до «модной фриковатой молодёжи» от 18 до 25 лет.

В мае 2019 года Баринские отправились в Израиль — открывать точку в Тель-Авиве. Уезжая, Алексей Баринский назначил Еву Деменкову гендиректором московской «Свалки».

В апреле 2019 году франшизу «Свалки» купила Екатерина Радчикова. Она планировала развивать магазин в Москве вместе с подругой и уже внесла 100 тысяч рублей под расписку, но подруга вскоре отказалась от проекта.

Радчикова начала сомневаться, справится ли в одиночку, совмещая бизнес с постоянной работой. Тогда коммерческий директор «Свалки» Николай Носов предложил Хабаровой, которая тогда была старшим продавцом московского магазина, войти в проект Радчиковой и вместе развивать бизнес.

Хабарова согласилась, но её не устроили условия договора. Она видела предыдущий договор и бизнес-план франшизы, составленный Сергеем Эбичем в 2018 году. Носов изменил условия, добавил пункт про штраф в 2 млн рублей при невыполнении обязательств, вспоминает Хабарова.

Она обратилась к юристу, который помог переделать договор, и приехала с Радчиковой в офис с новой версией документа. Операционный директор Глеб Андроновский, по словам Хабаровой, не согласился подписывать изменённый договор и начал оскорблять её в закрытом рабочем чате, жалуясь на то, что сделка не завершена.

Хабарова позвонила Баринскому, тот обещал прояснить ситуацию. Затем ей позвонил Носов и поставил условие: они подпишут переделанный договор, только если франчайзи в этот же день заплатит 120 тысяч рублей на первую закупку товара со склада «Свалки», рассказывает Хабарова.

В итоге Радчикова заплатила 120 тысяч и Носов подписал договор. Франчайзи начали заниматься помещением на метро «Комсомольская», которое посоветовал Николай Носов.

Место Хабаровой не понравилось: торговые ряды, над ними платформа Ленинградского вокзала. Ей показалось странным открывать в такой локации проект, связанный с экологией. Но Носов, по её словам, уговорил их — франчайзи согласились и начали делать ремонт. За три месяца ремонта франчайзи потратили около 500 тысяч рублей.

Однажды Хабарова и Радчикова приехали на точку и увидели, что все помещения опечатаны. Оказалось, что на этом месте уже полгода ведётся прокурорская проверка — по слухам, Носов об этой проверке знал заранее и не предупредил франчайзи, рассказывает Хабарова.

Николай Носов рассказал vc.ru, что помещение ему рекомендовала знакомая. Когда он узнал о проверке, то рассказал об этом Екатерине Радчиковой.

Носов подчёркивает: отношения «Свалки» с франчайзи — как с контрагентами. Они самостоятельно принимают окончательное решение о том, где будут работать.

По словам Хабаровой, если бы Радчикова узнала о проблемах с помещением, они бы не начинали ремонт. После этой неудачи Хабарова и Радчикова открыли франшизу «Свалки» в другом месте.

Ещё один магазин по франшизе в Москве «Свалка» открыла в июне 2019 года. Точка находилась в центре города, на третьем этаже «Дома культур» на Сретенке. Туда же переехал офис «Свалки».

Запуск нового магазина и переезд курировала Ева Деменкова, тогда уже гендиректор московской «Свалки». Проекту в магазине принадлежало 24%, а 76% владел Илья Педро — знакомый Деменковой, как говорит Елизавета Хабарова.

Носов утверждает, что изначально был против открытия точки в «Доме культур». Ему показалось странным размещать магазин на третьем этаже над рестораном. Арендную плату — 250 тысяч рублей в месяц —он посчитал завышенной. Решение об открытии, по его словам, принимала Ева Деменкова и, возможно, Алексей Баринский.

Хабарова вспоминает, что новые сотрудники офиса «Свалки» радовались точке в центре Москвы в модном месте и делали там ремонт. При этом деньги частично брали из сейфа точки на «Вернисаже», которая уже принадлежала Татьяне Сорочинской.

Сорочинской обещали, что новая точка раскрутится, начнёт приносить прибыль и будет «подкармливать» магазин на «Вернисаже», если это потребуется. До открытия новой «Свалки» магазин на «Вернисаже» работал стабильно и приносил 1,5-3 млн рублей выручки в месяц, рассказывает Хабарова. Этого хватало на зарплаты и на аренду.

Сорочинская нормально относилась к тому, что деньги из «Вернисажа» шли на развитие «Свалки», пока сотрудники не начали брать наличные средства из кассы без её ведома и сообщать об этом постфактум.

Суммы, которые брали из выручки точки на «Вернисаже», всегда были разные, по словам Сорочинской, от 30 тысяч рублей до 300 тысяч. Носов и Педро не имели к этому отношения, вспоминает она.

Илья Педро от комментариев vc.ru отказался.

Бывший операционный директор компании Глеб Андроновский рассказал vc.ru, что именно он принял решение оплачивать проекты «Свалки» из средств «Вернисажа». Так выглядела его модель управления компанией: бюджет точек был общим.

Деньги из магазина на «Вернисаже» вынимали не только на открытие новой точки, но и на рекламные мероприятия. Например, на фестиваль осознанного потребления All you need is less, организованный в партнёрстве с «Авиапарком».

Как рассказала Ева Деменкова журналу «Нож», на организацию мероприятия ушло около 500 тысяч рублей. Но вложения не принесли результата: аудитория приросла всего на пару процентов.

Ирина Баринская рассказала, что до «Свалки» Ева занималась маркетингом и её нанимали именно для этой задачи.

Баринская подчёркивает, что на тот момент была не в курсе московских дел — она занималась израильским проектом, но 3-4 сотрудника точек на «Вернисаже» и в Доме Культур рассказывали ей, что им не выплачивали зарплату.

По словам Баринской, это противоречило философии «Свалки», которая подразумевала близкое взаимодействие с командой. К Ирине и Алексею Баринским, когда они руководили «Свалкой», можно было подойти и обсудить любую тему. Когда выручка не покрывала затраты на ФОТ, Баринские докладывали собственные деньги, чтобы рассчитаться с сотрудниками, говорит она.

Николай Носов считает, что деньги из «Вернисажа» брали не только с подачи Деменковой и Андроновского, но и с разрешения Алексея Баринского. Все решения, по мнению Носова, принимали с одобрения сооснователя компании.

От разговора с vc.ru Деменкова отказалась.

В июне 2019 года сооснователь «Свалки» Дмитрий Уханов, который давно уже не занимался проектом, предложил сотрудникам выкупить его долю в компании в формате аукциона в корпоративном чате в Telegram. Начальная цена 50% в ООО «Проект Свалка» (на тот момент основное юрлицо «Свалки») составляла 1000 рублей, к 21:00 она достигла 110 тысяч рублей. Сколько пакет стоил на закрытии аукциона в полночь, Уханов не сообщал.

В чате было 28 сотрудников, победителем аукциона, по словам Уханова, стал коммерческий директор «Свалки» Николай Носов. А представитель «Свалки» сообщил, что пакет выкупила группа сотрудников.

Продажу доли Уханов объяснил разногласиями с Баринским по вопросам развития бизнеса.

По мнению Ирины Баринской, Уханов решил окончательно уйти по двум причинам: расходился в вопросах ведения бизнеса с Алексеем Баринским и не мог смириться с тем, как работают сотрудники «Свалки».

По данным «Контур.Фокус», за Ухановым всё ещё числится 50% в ООО «Проект Свалка». Оставшиеся 50% принадлежат самому ООО. Уханов от интервью vc.ru отказался.

Сумму сделки Носов не раскрывает, но подтверждает, что долю Уханова купил именно он. После сделки Носов начал разбираться в финансовой документации и обнаружил, что денег, которые он заработал для компании в качестве коммерческого директора, уже нет.

Он обратился к Баринскому и спросил, откуда у компании накопились долги по аренде магазина на «Вернисаже» и почему генеральный и операционный директоры получают столько же, сколько стоит аренда этого магазина. При этом аренду «Свалка» задерживает, а менеджменту зарплату выплачивает.

У Носова было много вопросов к управлению компанией, например, к назначению операционным директором Глеба Андроновского, который, по его словам, до этого работал поваром. Глеб Андроновский подтвердил vc.ru, что до «Свалки» у него не было опыта управления, он работал в сфере общепита.

По словам Татьяны Сорочинской, Баринский не только закрыл продажу франшиз, но и уволил Николая с поста коммерческого директора из-за того, что франшизы не приносили запланированного дохода.

При этом спустя несколько месяцев Баринский продал Носову свою долю в компании.

«Свалка» в Тель-Авиве открылась в июле 2019 года. Тогда же Ирина Баринская решила выйти из бизнеса. Во-первых, она разошлась с супругом и им стало сложнее работать вместе. Во-вторых, из-за сообщений сотрудников о происходящем в московских «Свалках» Баринская начала понимать, что компания идёт в неправильном направлении.

Решив выйти из проекта, она выяснила, что её имя исчезло из всех уставных документов и единственным её активом остались соцсети бренда «Свалка».

В августе 2019 года к ней обратился Алексей Баринский. Он сказал, что продаёт свою долю «Свалки» и покупатели хотят выкупить соцсети. Баринская подчёркивает, что фамилия Носова не фигурировала в разговоре, к ней в Израиль приехал человек, которого она видела впервые в жизни. Но тогда ей было всё равно, кому продавать соцсети, потому что она к этой истории уже отношения не имела.

Сумму сделки Баринская не раскрывает. В разговоре с vc.ru Николай Носов подтвердил, что его представители выкупили соцсети и примерно в это же время — долю Алексея Баринского.

В интервью vc.ru Носов отказался назвать сумму выкупа, но уточнил, что она была меньше 6 млн рублей.

Сейчас на сайте Svalka указана другая управляющая компания — ООО «Свалка», зарегистрированная в феврале 2020 года. По данным «Контур.Фокус», 70% принадлежит Вадиму Шулика, 15% Алексею Пименову и оставшиеся 15% — Ивану Малиновскому.

При этом товарные знаки Svalka.me и «Дебошь» (дочерний проект «Свалки») остались у старой компании — ООО «Проект Свалка». По данным базы «Контур.Фокус», на 2019 год её выручка составила 14,5 млн рублей, а чистая прибыль — 6 млн рублей.

По данным Арбитражного суда Москвы, с 2015 года у Носова был долг 1,6 млн рублей. Он взял деньги в долг у своего партнёра — совладельца квестов «Клаустрофобия» в Нижнем Новгороде Алексея Пережогина, и не вернул их. Средства должны были пойти на ремонт и переоборудование декораций в квестах, но в итоге их так и не построили.

В 2017 году Пережогин оформил переуступку по договору цессии по своим претензиям на долг Носова Александру Бугрову. Пережогин не сообщает, кто такой Бугров и почему переступил долг именно ему, но уточняет, что он не имеет отношения к бизнесу Носова. В 2019 году против Носова начали процедуру банкротства.

В конце лета 2019 года Татьяна Сорочинская со своим магазином на «Вернисаже» отделилась от проекта «Свалка». Юридически точка и так принадлежала ей.

Сорочинская изменила название на SVLK и продолжила работать. В 2020 году у неё накопились долги по аренде и зарплате сотрудникам. Сумма, по её словам, была равна почти миллиону рублей. Несколько сотрудников уволились из магазина из-за невыплат зарплат.

Весной 2020 года SVLK закрылась из-за пандемии и долгов, а бывшие сотрудники подали на Сорочинскую иск.

Бывшая сотрудница магазина на «Вернисаже» рассказывала The Village, что после разделения «Свалки» Носов закрыл доступ в соцсети бренда сотрудникам магазина, а потом приезжал и требовал отдать кассовый аппарат, угрожал вызвать полицию.

По версии Носова, в точке на «Вернисаже» стоял кассовый аппарат, который принадлежал проекту «Свалка». Помня, что аппарат лежал в сейфе вместе с документами, Носов попросил сотрудников его принести. Ему ответили, что потеряли кассовый аппарат.

Носов решил идти в полицию и писать заявление о том, что кассовый аппарат украден или потерян, и с этим документом обращаться в налоговую. Он предупредил сотрудников магазина на «Вернисаже», что напишет заявление.

Со слов Сорочинской, в одном из рабочих чатов Носов написал, что он это так просто не оставит и уничтожит её. Сорочинской это показалось странным, она уверена, что ничего плохого Носову не делала.

Она предполагает, что Носов как-то причастен к разбирательству по поводу невыплат зарплат. Возможно, подстрекал сотрудников подать на неё в суд, считает она.

Сам Носов утверждает, что хотел, чтобы все работали вместе, но другие сотрудники «Свалки» решили, что могут сделать лучше, чем Носов, и отделились.

Сорочинская считает, что когда её магазин был частью «Свалки», она выстроила неправильные приоритеты. Она старалась помочь проекту, отдавала большую часть выручки на оплату аренды точки в «Доме Культур» и на другие расходы, при этом жертвовала своим магазином.

Хабарова рассказала: после увольнения сотрудников выяснилось, что некоторые из них воровали — тайком продавали вещи со склада оптовикам.

После карантина магазин Сорочинской так и не открылся. Она запустила свой проект Scarb, который вывозит ненужные вещи и отдаёт их на переработку или апсайкл — творческое переделывание вещей. Это её единственный источник дохода, 90% от которого Сорочинская отдаёт на погашение долгов и судебных издержек.

Носов, выкупив бренд «Свалки», решил изменить идею этого бизнеса.

С конца 2019 года Николай Носов стал единолично управлять «Свалкой». Но оказалось, что представители Носова купили только бренд, кроме него активов практически не было.

Магазин в Доме Культур, по слухам, закрылся в 2019 году из-за долгов, рассказывает Глеб Андроновский.

Когда Носов стал управлять «Свалкой», Хабарова (она всё-таки открыла точку по франшизе, несмотря на первую неудачную попытку с помещением под прокурорской проверкой) попросила его пересмотреть условия закупок: по договору франшизы она должна была покупать товар только на складе «Свалки», но ей хотелось самой организовать вывоз.

По её словам, она боролась за экологическую концепцию проекта, да и на складе было мало хороших, на её взгляд, вещей. Носов настоял на том, что вывозом занимается только сама «Свалка», а не франчайзи.

В марте 2020 года Хабаровой пришлось временно закрыть свою точку из-за ограничений, связанных с пандемией. Её партнёр, Радчикова, к тому времени ушла в декрет и не занималась магазином. Летом Елизавета Хабарова расторгла договор франшизы со «Свалкой».

На месте закрывшегося магазина на «Вернисаже» Елизавета Хабарова открыла собственный проект — сервис по вывозу вещей и секонд-хенд «Поколение». Но через полгода — в феврале 2021 года, — закрыла бизнес из-за проблем с арендодателями.

На сайте Svalka указано, что у неё 12 точек в Москве, Петербурге, Казани и других городах. Рассказывать о финансовых показателях компании Носов отказался.

Бывший управляющий дочернего проекта «Свалки», «Дебошь», Александр Кузьмин считает, что Алексей Баринский доверил компанию не тем людям. Это и стало причиной раздробления проекта.

На момент публикации Алексей Баринский не ответил на запрос vc.ru.

#свалка