Не в Уганде, так в тюрьме: как финские стартапы привлекают заключённых к обучению ИИ

Разработчики думают, что оказывают им услугу, — приобщают к высокотехнологичной отрасли «внешнего» мира. Но некоторые считают это очередным способом эксплуатировать труд незащищённых слоёв.

Конспект материала Wired.

Разговоры о важности развития искусственного интеллекта часто сводятся к идее полной автоматизации всего. Пока же, чтобы натренировать алгоритмы и как минимум научить их отличать пешеходов от пальм, нужен человек.

Большинство компаний используют для этого дешёвую рабочую силу из стран с низкими зарплатами — вроде Кении, Уганды и Индии. Правда, такой вариант, как правило, подходит лишь разработчикам, работающим с английским языком. Найти в этих странах того, кто знает, например, финский, гораздо труднее.

Финский разработчик SaaS-продуктов Metroc это понимал и потому искал работников среди местных. Рассчитывать на квалифицированные кадры не приходилось: в стране с высокими ставками и пособием по безработице мало кто возьмётся за низкооплачиваемую подработку. Поэтому выбор пал на тюрьму — женскую колонию в Хямеэнлинне.

Часть тюрем в стране «открытые»: там заключённые носят обычную одежду, не ограничены в передвижении и могут выезжать «в город» на учёбу или работу. Но выбранное Metroc учреждение закрыто. Здесь заключённые заняты в основном уборкой, стиркой и шитьём, но идут на это добровольно — чтобы получить $6,5 за шестичасовую смену.

Мармеладка — такое прозвище дали осужденной, с которой поговорило Wired, — не хотела приобщаться к «изнурительному» труду и потому большую часть времени проводила в камере. Заметив это, один из сотрудников тюрьмы предложил женщине «работать с искусственным интеллектом»: по три часа в день за $1,67 в час.

Теперь её задача — читать фрагменты текста о недвижимости и отвечать на закрытые вопросы о прочитанном. Сама Мармеладка предполагает, что помогает разрабатывать бота. На деле Metroc развивает поисковую систему, через которую строительные компании смогут быстро находить данные о проектах. Для этого нейросети должны отличать больницы от жилых домов и котельных и понимать, нужны ли проекту архитектор и монтажник или он уже «укомплектован».

Всего в тюрьме Хямеэнлинна три ноутбука HP и пока только три осуждённых, кто регулярно берётся за анализ текстов, но в компании верят, что это только начало. В конце концов благодаря этому тюрьма может предложить заключённым работу, которая связана с запросами современного цифрового мира.

Metroc при этом не давит на таких работников: она платит за отработанные часы, а не быстроту ответов или их качество, в отличие от той же Google, которая, по словам подрядчиков, вынуждает отвечать на скорость, чтобы хоть что-то заработать.

В Metroc считают, что помогают не только строительным компаниям и себе, но и рынку ИИ в целом, так как обучают модели на более редких финноязычных данных. Исследователь из Хельсинского университета Туукка Лехтиниеми также хвалит то, что такая работа требует от заключённых умственных усилий.

Авторы затеи — не первые в Финляндии, кто привлекает к тренировке ИИ заключённых. Например, так уже делал стартап Vainu, когда просил их читать бизнес-статьи и отмечать, о чём в них говорилось: об ИТ-компании Apple или о яблоках.

Ни у Vainu, ни у Metroc нет цели избавить тюрьмы от привычных форм труда: шитья, садоводства, ремонта. В организации Smart Prison Project при правительстве, которая пытается внедрить технологии в пенитенциарные учреждения, замечают, что такие проекты предлагают заключённым большее разнообразие и готовят их к жизни за пределами тюрьмы.

Правда, собеседники Wired относятся к идее скептически:

Metroc и Vainu критика не останавливает: они допускают сотрудничество с тюрьмами в других странах. Но сработает ли там такая идея, предположить трудно. В Финляндии работа в тюрьмах чаще всего добровольная, а в учреждениях других государств подход может быть менее прогрессивным.

#тюрьмы #нейросети