Шрифт как объект авторских прав

Шрифты. Что может быть банальнее набора букв алфавита в разных графических решениях? Неужели кто-то может установить монополию на столь очевидно свободный и общедоступный объект? Граффити на стенах, стилизованное оформление надписей для заведений общественного питания или, в конце концов, просто символы, которые мы используем при составлении документов или в книгопечати, — неужели всё это действительно охраняется авторским правом? Каким образом могут защитить свои интересы лица, занимающиеся популярным направлением в дизайне — «леттерингом»?

На перечисленные и другие вопросы Сообщество IP view постарается ответить в своем новом исследовании.

Шрифт (в широком смысле) представляет собой форму письменных или печатных знаков [1], или «полный комплект типографских литер определенного рисунка для набора, содержащий алфавит со всеми знаками препинания, цифрами», «типографский материал в виде совокупности литер, применяемый для набора текстов при их печатании» [2].

Иными словами, шрифт — это внешние очертания букв алфавита, «стиль написания букв».

Часто в качестве синонима слова «шрифт» употребляется понятие «гарнитура» — «совокупность типографского наборного материала, имеющего одинаковый характер рисунка литер» [3].

При этом важно понимать, что сами буквы являются общеупотребительными символами и не подлежат правовой охране, тогда как их внешнее выражение может охраняться законом.

Шрифт (с позиции права и искусства) —это произведение графики или произведение полиграфического дизайна. Впоследствии, в ходе изучения правоприменительной практики, будет дана более полная характеристика указанной категории в юридической плоскости.

Правовая охрана таким объектам предоставляется в силу п. 1 ст. 1259 Гражданского кодекса Российской Федерации (далее — ГК РФ), который распространяет свое действие в том числе на произведения графики.

Конечно, не любой шрифт может быть объектом авторского права, а только тот, который удовлетворяет критериям охраноспособности произведений, то есть:

— создание шрифта требует определенных интеллектуальных и творческих усилий (чаще всего творческий характер презюмируется);

— шрифт должен иметь внешнее выражение на каких-либо материальных носителях (на бумаге, в файле определенного формата и т.д.).

В эпоху цифровизации едва ли можно говорить о шрифтах обособленно от информационных технологий. Поэтому стоит заметить, что современные шрифты на компьютерах не существуют в виде графических файлов разрозненно, а интегрируются в специальные программы для ЭВМ, которые тоже являются объектами авторских прав. Обзор такого внешнего выражения произведений графики будет представлен ниже.

В последнее время широкую популярность приобрело такое направление в искусстве, как леттеринг. Считаем необходимым упомянуть о нем в контексте настоящей статьи.

Lettering (от англ. «letter» — «буква») представляет собой «надпись; тиснение (буквами)» [4]. Проще говоря, леттеринг — это «иллюстрация словами». Леттеринг схож по своей сути с таким культурным явлением, как каллиграфия. Но специалисты в этой области однозначно разграничат обозначенные понятия, уточнив, что в леттеринге буквы рисуют, а в каллиграфии — пишут. В леттеринге, в отличие от каллиграфии, часто используются декоративные элементы, украшения, что, конечно, роднит его с дизайном.

Значимость леттеринга сложно переоценить, ведь сегодня он востребован почти повсеместно: от создания праздничных открыток до разработок рекламных вывесок и интерьеров ресторанов.

Несмотря на то что мы не нашли конкретных примеров дел в российской правоприменительной практике, где освещались бы вопросы защиты результатов интеллектуальной деятельности, созданных в ходе занятия непосредственно леттерингом, мы позволим себе дать небольшую рекомендацию заинтересованным лицам относительно инструментария, с помощью которого можно выстроить стратегию по защите таких объектов.

С нашей точки зрения, произведения — результаты занятия леттерингом можно защищать в качестве:

• произведений дизайна — наиболее широкая и оценочная категория; необходимо сформулировать, в чем конкретно заключается творческий вклад в создание такого объекта; факт создания данного произведения может быть подтвержден трудовым договором, заданиями, актами (в случае служебных произведений), гражданско-правовыми договорами авторского заказа, подряда, актами (в случае если произведение создавал сторонний дизайнер) либо иными документами (в случае самостоятельного создания такого произведения, частичный обзор таких документов представлен здесь);
• произведений изобразительного искусства — ближе всего результат занятия леттерингом, на наш взгляд, именно к изобразительному искусству; причисление таких объектов к произведениям графики, в которой используются, как правило, лишь черно-белые тона, по нашему мнению, не является правильным;
• товарных знаков / знаков обслуживания — если полученный результат может индивидуализировать товары (услуги) и удовлетворяет иным критериям охраноспособности, указанным в ст. 1483 ГК РФ.

Таким образом, леттеринг при достаточно высоком сходстве с графикой, на основе которой создаются шрифты, имеет ключевое отличие от нее по назначению: если леттеринг чаще всего несет в себе декоративную функцию, то шрифты как произведения графики нацелены на визуализацию языковых единиц, самоцелью которой не является украшение текста.

Традиционно нельзя назвать правоприменительную практику по защите исключительных прав на шрифты как на объекты авторских прав обширной. Тем не менее, познакомимся с несколькими делами, в рамках рассмотрения которых поднимались вопросы, касающиеся посягательств на такие результаты интеллектуальной деятельности.

Современная практика по шрифтам начала формироваться в 2012 году, когда Арбитражный суд города Москва (далее — АСГМ) разрешил в первой инстанции спор по делу № А40-92833/2011, которому впоследствии посчастливилось добраться до действовавшего на тот момент Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации (далее — ВАС РФ). ООО «Издательство Астрель» (истец) обратилось в суд с требованием о признании недействительным (ничтожным) договора, заключенного с компанией «AST-ReLease Holdings Ltd.» (ответчик), в качестве третьего лица было привлечено ООО НПП «ПараТайп». Ранее между компанией «Transavision Limited» (лицензиаром) и ответчиком (лицензиатом) был заключен договор, в соответствии с которым лицензиар передавал лицензиату в порядке исключительной лицензии права на использование логотипа «S.T.A.L.K.E.R.», а также скриншотов, любых иных графических, в том числе, комбинированных решений, использованных в составе компьютерной игры «S.T.A.L.K.E.R.: Shadow of Chernobyl и «S.T.A.L.K.E.R.: Clear Sky». Указанный договор предусматривал возможность предоставления сублицензии ООО «Издательство Астрель» на те же охраняемые объекты. Соответственно в дальнейшем между ответчиком и истцом был заключен такой сублицензионный договор.

Спустя некоторое время истец получил письмо от ООО НПП «ПараТайп», в котором сообщалось, что логотип «S.T.A.L.K.E.R.», права на использование которого были переданы по вышеуказанным договорам, обременен исключительными правами ООО НПП «ПараТайп» на произведение полиграфического дизайна — шрифтовую гарнитуру «Montblanc», которым было осуществлено начертание данного логотипа. Компания «Transavision Limited» (лицензиар по вышеназванной исключительной лицензии) не получало разрешения от правообладателя (ООО НПП «ПараТайп») на использование обозначенного шрифта в своем логотипе. Содеянное «Transavision Limited» и ответчика, по мнению истца, следовало квалифицировать как нарушение императивных требований ст. 1235, 1238 ГК РФ, что в соответствии со ст. 167, 168, 170 ГК РФ должно влечь недействительность сублицензионного договора между ответчиком и истцом.

АСГМ, отказывая в удовлетворении заявленных требований, с доводами истца не согласился, отметив, что ответчик, действуя разумно и осмотрительно, не имел реальной возможности знать о правах каких-либо лиц, включая ООО НПП «ПараТайп», на шрифтовую гарнитуру, использованную для начертания логотипа «S.T.A.L.K.E.R.», с учетом того обстоятельства, что в соответствии с п. 4 ст. 1259 ГК РФ для возникновения, осуществления и защиты авторских прав не требуется регистрация произведения или какая-либо иная формальность. Кроме того, учитывая то, что ООО НПП «ПараТайп» не считает ни истца, ни ответчика нарушителями исключительных прав на свой шрифт, в отсутствие каких-либо правопритязаний со стороны правообладателя графического произведения (ООО НПП «ПараТайп») правоприменитель не усматривает каких-либо нарушений при заключении спорного сублицензионного договора.

Девятый арбитражный апелляционный суд (далее — 9ААС), отменяя Решение АСГМ по делу и признавая сублицензионный договор недействительным, уточнил, что стороны не согласовали существенное условие сублицензионного договора — его предмет, который согласно пп. 1 п. 6 ст. 1235 ГК РФ должен содержать в себе указание на результат интеллектуальной деятельности или на средство индивидуализации, право использования которых предоставляется по такому договору, поскольку в предмете договора стороны употребили открытую (расширительную) формулировку: «любые иные (в т.ч. комбинированные) решения, использованные в составе компьютерной игры «S.T.A.L.K.E.R.: Shadow of Chernobyl». Обозначенное обстоятельство, по мнению апелляционной инстанции, должно влечь за собой ничтожность спорного сублицензионного договора. 9ААС также подчеркнул, что шрифт «Montblanc», правообладателем которого является ООО НПП «ПараТайп», выступает охраняемым объектом, а отсутствие правопритязаний ООО НПП «ПараТайп» к истцу и ответчику по поводу использования шрифтовой гарнитуры (шрифта) не освобождало ответчика при заключении спорного сублицензионного договора от представления доказательств наличия передаваемых прав. Апелляционная инстанция учла и представленное в дело заключение специалиста, в соответствии с которым логотип «S.T.A.L.K.E.R.» не был признан результатом творческого труда и представлял собой обычную переработку оригинального произведения графики — шрифта. Позиция 9ААС была полностью поддержана кассационной инстанцией — Федеральным арбитражным судом Московского округа (далее — ФАСМО).

Иную точку зрения высказал ВАС РФ, оставив в силе Решение АСГМ и отменив Постановления апелляционной и кассационной инстанций:

Из материалов дела следует, что общество «Издательство Астрель» заявило требование о признании недействительным (ничтожным) договора от 30.12.2008, сославшись на отсутствие у компании «АСТ-Рилис Холдингз Лимитед» исключительного права на результат интеллектуальной деятельности – шрифтовую гарнитуру, а также на неопределенность предмета договора.

Указанные доводы не могут влиять на действительность (недействительность) договора от 30.12.2008, поскольку шрифтовая гарнитура Montblanc предметом этого договора не являлась.

Использование при создании объектов авторского права, в числе прочего, оригинальных шрифтов не может рассматриваться как отсутствие творческого труда автора [производного] произведения. Кроме того, логотип S.T.A.L.K.E.R. является частью названия компьютерных игр, правообладателем которых является компания «Трансавижн Лимитед».

Таким образом, данный логотип является объектом авторского права независимо от того, с использованием каких технических средств осуществляется создание нового произведения.

Помимо прочего, ВАС РФ признал несостоятельными взгляды 9ААС и ФАСМО:

• на невозможность ответчика ссылаться на незнание о правах каких-либо лиц на шрифтовую гарнитуру, использованную при создании логотипа, ввиду возникновения авторских прав в силу создания произведения (в отсутствие необходимости регистрировать такой объект и фиксировать его в тех или иных публичных реестрах);
• на неопределенность предмета сублицензионного договора.

Нельзя, однако, утверждать, что позиции высшей судебной инстанции, выдвинутые при рассмотрении настоящего дела, абсолютно коррелируются со сложившейся правоприменительной практикой. Например, довод ВАС РФ о том, что незнание ответчика о существовании правообладателя шрифта (ООО НПП «ПараТайп») и отсутствие правопритязаний со стороны последнего свидетельствует об отсутствии нарушения императивных требований действующего законодательства, а также прав и законных интересов названного правообладателя, ориентирован больше на концепцию «добросовестного заблуждения», нежели на общепризнанную правовую аксиому «незнание закона не освобождает от ответственности», которой, в свою очередь, придерживался Суд по интеллектуальным правам (далее — СИП), когда разрешал спор по делу № А52-5015/2017, заключив: законодательство «не ставит правомерность использования произведения в зависимости от возможности или невозможности установления авторства» (подробнее здесь). В ряде дел правоприменители указывали на необходимость конкретизации как предмета лицензионных (сублицензионных) договоров, так и способов использования охраняемых объектов (недопустимость использования формулировок с открытыми перечнями), что также входит в некоторое противоречие с позицией ВАС РФ по настоящему делу. Но это всё лирика…

Вероятно, вооружившись познаниями, полученными в ходе рассмотрения предыдущего дела, ООО НПП «ПараТайп» в деле № А40-20099/2014 выступило уже истцом, предъявив требования к ООО «Издательство Яуза» (ответчик) о взыскании компенсации за нарушение исключительных авторских прав. Работником истца в рамках трудовой функции было создано служебное произведение — шрифт под названием «Родченко» («Rodchenko»), правообладателем которого стал истец как работодатель. Ответчик в 2013 году выпустил книгу А. Терещенко «ЧИСТИЛИЩЕ СМЕРШа. Сталинские «волкодавы»», на обложке которой были размещены надписи (имя автора, название книги, название серии «Война и мир»), выполненные шрифтом «Родченко» («Rodchenko»), на титульном листе книги им же было выполнено название произведения.

АСГМ, комментируя обстоятельства спорной ситуации и удовлетворяя исковые требования, дал следующие важные разъяснения относительно правовой природы шрифтов:

Так, шрифт представляет собой совокупность единых по стилистике изображений всех знаков алфавита, необходимых для написания текстов. Алфавитные буквы и знаки, имеющиеся на обложке вышеуказанной книги, выполнены шрифтом «Родченко» («Rodchenko»), поскольку имеют характерные для этого шрифта особенности дизайна, разработанные автором, в связи с чем суд считает, что данный шрифт является результатом творческого труда.

Кроме того, правоприменитель отметил, что для наличия правонарушения достаточно использования лишь части такого объекта авторских прав, то есть некоторых, а не всех букв алфавита, что соответствует п. 7 ст. 1259 ГК РФ, распространяющему правовую охрану на часть произведения.

9ААС согласился с нижестоящей инстанцией и оставил ее Решение в силе, констатировав: шрифт представляет собой произведение графики и является охраняемым объектом. Без существенных дополнений с нижестоящими судами согласилась и кассационная инстанция — СИП.

Индивидуальный предприниматель Сироткин Николай Юрьевич (истец) обратился с иском о взыскании компенсации за нарушение исключительных прав к ООО «Нико-Трейд» (ответчик), в качестве третьего лица было привлечено ООО «Торговый дом «Эксмо», которое возражало против удовлетворения заявленных требований (дело № А40-184371/2014). Истец приобрел в интернет-магазине ответчика «ukazka.ru» книги О. Карпович «Младший», «Поцелуй осени», «Идеальные любовники» и «Моя чужая жена». При печати указанных литературных произведений (в названии книг на первой и последней страницах обложек, на титульном листе) использовался шрифт «Мини» («Mini»), созданный в 2002 году творческим трудом истца. Помимо названного шрифта ИП Сироткин Николай Юрьевич также принимал участие в создании шрифтов «Taumfel», «Filada», «Barparel», «Billiards», «Monflebran», «Ressler», поскольку создание таких графических произведений входит в его профессиональную деятельность.

Из пояснений ответчика суд также установил значимые детали, касающиеся квалификации шрифтов в качестве охраняемых результатов интеллектуальной деятельности:

Шрифт является самостоятельным охраняемым объектом авторского права и относится к произведениям графики, представляет собой упорядоченную графическую форму определенной системы письма, воплощаемой на материальном носителе. Шрифт как объект авторского права может быть воспроизведен без использования типографских литер, так как современные средства для печати используют принципиально иные способы формирования изображения на носителе, к каковым относятся принтеры различного типа. Такой шрифт, воспроизводимый в виде файла или на носителе с помощью программного обеспечения ЭВМ, продолжает охраняться авторским правом как объект графики.

После создания спорного шрифта истец разместил файл демоверсии на сайте профессионального сообщества vedi.d-s.ru для целей оценки и критики другими специалистами-шрифтовиками. При этом файл был снабжен информацией об авторском праве и о необходимости заключения лицензионного соглашения с правообладателем для коммерческого использования. Поскольку на момент рассмотрения дела в суде сайт vedi.d-s.ru уже не функционировал, истец прибегнул к изучению и фиксации архивных копий обозначенного веб-ресурса с помощью международного портала archive.org — автоматического сервиса, который копирует и сохраняет содержание всех доступных ему сайтов (подробнее об использовании системы web-archive при доказывании в делах по защите интеллектуальной собственности). Впоследствии те же разработчики создали аналогичный сайт (prodtp.ru), на котором шрифт «Мини» («Mini») был также опубликован, что нотариус дополнительно зафиксировал. По итогам осмотра архивных копий профессионального ресурса был составлен нотариальный протокол, который подтвердил: автором и правообладателем графического произведения является истец, его авторство презюмируется.

АСГМ, удовлетворяя исковые требования, в качестве аргумента привел ссылки на вышеприведенные дела и посчитал ситуацию аналогичной. Дело дошло до Верховного Суда РФ. Решение АСГМ вышестоящие инстанции оставили в силе.

Вдохновившись победой, как истец ИП Сироткин Николай Юрьевич фигурировал также в рамках рассмотрения дел № А40-85769/2016, № А41-69364/2016, № А40-85286/2016, № А32-37020/2016, когда предъявил иски в защиту исключительных прав уже на шрифт «Таумфел» («Taumfel») к известным торговым сетям (Атак, Ашан, Перекресток), а также к производителю чая ООО «Кубань-Ти», которые использовали графическое произведение истца на упаковках чайной продукции «Азерчай» при реализации и производстве товаров соответственно. Продуманная стратегия правообладателя позволила ему выиграть и эти споры, в результате чего ИП Сироткин Николай Юрьевич смог как пресечь изготовление и продажу контрафактной продукции через неимущественные требования, так и взыскать определенные денежные суммы посредством имущественных требований.

Шрифт «Таумфел» («Taumfel») зарегистрирован в реестре программ для ЭВМ Роспатента под номером 2016662437.

Отдельно следует остановиться на серии дел по защите шрифта «Клементина», инициированных известным дизайнером Артемием Лебедевым. Образец графического произведения представлен на официальном сайте https://www.artlebedev.ru/type/klementina/.

В деле № А40-211718/2015 ООО «Студия Арт. Лебедева» выступила с требованием о взыскании компенсации за нарушение исключительных прав к ООО Брендинговое агентство «ДЕПО». Суть нарушения состояла в том, что ответчик при создания дизайна упаковок конфет «Любимые десерты в шоколаде» использовал переработанный шрифт «Клементина», права на который принадлежат истцу.

Отказывая в удовлетворении исковых требований, АСГМ исходил из следующих мотивов:

• шрифт «Клементина» является не оригинальным, а производным произведением, поскольку был получен задолго до того, как был якобы разработан одним из сотрудников Студии в 2011 году (согласно представленным истцом документам), — при первом издании книги Леонида Проненко «Каллиграфия для всех» в 1990 году, в которой указанный автор описал приемы начертания букв ширококонечным пером, использованных позднее в шрифте «Клементина»;
• надпись «Любимые десерты в шоколаде» является самостоятельным каллиграфическим произведением, то есть произведением графического искусства, соединяющим в единое графическое целое смысловое, эмоциональное и графическое содержание, предназначенное для использования в рамках дизайна упаковки;
• каллиграфическая надпись «Любимые десерты в шоколаде» выполнена кистью вручную, с использованием техники брашпен, где контраст достигается за счет того, что основной штрих широкий, соединительный - контрастно тонкий;
• шрифт «Клементина» явно не схож со шрифтом, использованным в надписи «Любимые десерты в шоколаде», поскольку различно написание букв, в частности "б", "в", "д", заглавной " л", а в слове "Любимые": в шрифте «Клементина» буквы соединены соединительным штрихом, а в надписи - буквы не соединены вообще, в надписи - буква "д" в слове "десерты" и "шоколаде" выполнена по-разному, а в шрифте все буквы выполняются единообразно;
• каллиграфический рисунок в виде надписи «Любимые десерты в шоколаде» и шрифт «Клементина» — разные объекты авторского права, поскольку каллиграфия — это работа художника-дизайнера, а шрифт «Клементина» — компьютерная программа;
• ответчик приобрел лицензию на использование шрифта «Клементина» на сайте «www.myfonts.com», где в качестве лицензиара была указана американская компания «Мyfonts», а Студия Артемия Лебедева указывалась в качестве издателя, но не правообладателя, что ставит под сомнение принадлежность исключительных прав на шрифт «Клементина» Студии Артемия Лебедева после его инкорпорации в компьютерную программу.

9ААС согласился с доводами нижестоящей инстанции и оставил ее Решение в силе. Иную позицию занял СИП, вернув дело вновь в АСГМ и усмотрев существенное процессуальное нарушение ст. 12 и ч. 5 ст. 75 Арбитражного процессуального кодекса РФ (далее — АПК РФ), а именно — принятие судом первой инстанции в качестве доказательства распечатки лицензии с сайта www.myfonts.ru на иностранном языке при отсутствии перевода на русский язык. При повторном рассмотрении дела АСГМ частично удовлетворил исковые требования, заострив внимание на следующих аспектах:

• то обстоятельство, что шрифт «Клементина» был от руки перерисован, в каллиграфический рисунок, не является опровержением его использования ответчиком;
• ответчиком допущено нарушение исключительных прав истца при разработке дизайна коробки конфет «Любимые десерты в шоколаде» и шоколадных плиток, выпускаемых обществом «Нестле Россия», в виде незаконно выполненных надписей на этикетках указанных товаров шрифтом «Клементина».

При дальнейшем обжаловании Решения АСГМ его законность подтвердил 9ААС.

В другом деле № А40-163397/2015 ООО «Студия Арт.Лебедева» обратилось с исками к ООО «Издательство «Эксмо» об обязании уничтожить все экземпляры книг Татьяны Устиновой «Ковчег Марка», для оформления которых использовался шрифт «Клементина», и о взыскании компенсации в размере 1500000 рублей. АСГМ частично удовлетворил требование о взыскании компенсации, снизив ее размер до 150000 рублей, и отказал в удовлетворении неимущественного требования, сославшись на неуказание истцом сведений о месте нахождения контрафактных товаров и об их количестве. 9ААС продолжил линию первой инстанции и снизил компенсацию до 50000 рублей, при этом также не удовлетворив иск об уничтожении всех экземпляры контрафактных книг. СИП не согласился с расчетом компенсации и вернул дело в апелляционную инстанцию. В 9ААС дело закончилось заключением мирового соглашения между сторонами.

В рамках третьего дела № А82-430/2018 организация известного дизайнера обратилась в Арбитражный суд Ярославской области (далее — АСЯрО) с требованием о взыскании компенсации за нарушение исключительных прав к АО «Волжанин», которое использовало шрифт «Клементина» для оформления упаковок продукции под торговой маркой «Волжское утро». АСЯрО удовлетворил исковые требования частично без каких-либо значимых разъяснений. При дальнейшем обжаловании в апелляционную инстанцию стороны пришли к заключению мирового соглашения.

Подводя итог, следует констатировать, что шрифты, несмотря на их внешнюю простоту, на самом деле зачастую являются результатом сложного и кропотливого творческого труда и вполне удовлетворяют критериям охраноспособности объектов авторских прав, о чем свидетельствует несколько приведенных дел, в которых такие произведения удавалось успешно защитить. К сожалению, далеко не все субъекты предпринимательской деятельности, включая издательства, изготовителей товаров и интернет-коммерсантов, до конца осознают противоправность своих действий, когда используют охраняемые шрифты при производстве и реализации различной продукции. Однако правовое воспитание, как известно, — процесс длительный, поэтому осознание придет к большинству субъектов, связанных с использованием объектов авторских прав, с течением времени.

Основной посыл, который мы хотели донести до читателей в настоящем исследовании:

[1] Ожегов С. И. и Шведова Н. Ю. Толковый словарь русского языка: 80 000 слов и фразеологических выражений / Российская академия наук. Институт русского языка им. В. В. Виноградова. - 4-е изд., дополненное. - М.: ООО «А ТЕМП», 2006. - С. 900.

[2] Ушаков Д. Н. Толковый словарь современного русского языка, – М.: «Аделант», 2014. – C. 773.

[3] Ушаков Д. Н. Толковый словарь современного русского языка, – М.: «Аделант», 2014. – C. 93.

[4] Мюллер В.К. Учебный англо-русский словарь: 120 000 слов и выражений / В. К. Мюллер. — М.: Эксмо, 2008. — С. 429.