Как востоковед, архитектор и стоматолог стали айтишниками

Не всем хватает смелости на перемены. Переехать в другой город, оставить свою профессию и несколько месяцев сутками кодить на «бассейне» Школы 21. Рассказываем три истории о людях, которые бросили вызов новому, преодолели сомнения и страхи, ежедневные дедлайны и усталость, чтобы попасть в IT.

Настя родилась в семье гуманитариев и с детства считала, что будет работать в этой сфере. В школе ее заинтересовала информатика, но к выпускным экзаменам снова вернулась к привычным для себя вещам ― языкам, истории, литературе. А потом Настя поступила в Высшую школу экономики, чтобы изучать японский язык и Японию (и даже полгода училась там по гранту).

После выпуска Настя чуть больше года проработала в японской торгово-инвестиционной компании. Но жизнь пошла не по плану. Через год Насте стало скучно и она задумалась о том, что делать дальше. Помогла работа — одной из ее задач был мониторинг СМИ, во время которого Насте на глаза попалась статья о запуске в России франшизы французской Школы программирования 42. Ее заинтересовал необычный процесс обучения без преподавателей. Решение казалось авантюрой, но Настя рискнула. И поступила.

Многие, как и Настя, впервые сталкиваются с кодом на «бассейне», но она вспоминает этот момент с восторгом: «Кайфово было писать, потому что первые несколько дней были посвящены bash-скриптам, а мне не терпелось перейти непосредственно к коду на C».

Сложности тоже были: трудно было разобраться с типами файлов и процессом компиляции программ. Настя не растерялась и использовала метод peer-to-peer (равный — равному) на всю катушку: «Если ты новичок, лучше работать с ребятами с бэкграундом. Но тут важно, чтобы они были готовы тебе что-то объяснить или поделиться интересной идеей реализации».

Настя старалась, чтобы работа была честно поделена на равные части между участниками. Иногда это приводило к забавным ситуациям: «Когда мы писали один из первых групповых проектов в Школе на «бассейне», мне в пару попался технарь, который уже давно работал программистом. Мы коротко обсудили проект, он куда-то убежал до следующего утра, а я за сутки написала реализацию. Он пришел, посмотрел мой код, сказал: «Ну да, в принципе, это будет работать. После чего сел и за пару часов полностью переписал проект, сократив мой код раза в 4 минимум». Такие ситуации, с одной стороны, придавали уверенности — все-таки программа заработала, а с другой — подталкивали Настю дальше: «Я справилась, но поняла, что этого абсолютно недостаточно. Мотивировало дико!»

В результате Настя старалась учиться в хорошем рабочем темпе — по 8 часов в день. Это позволило найти первую стажировку без особых сложностей. У нее было всего два собеседования — в разные отделы Сбербанка. Но одной команде нужен был Java- джун, а Настя, по ее словам, на джуна тогда еще не тянула. Вторая взяла ее на стажировку.

«На резюме особо не смотрят, могут поспрашивать по бэкграунду, особенно если вы его резко сменили, как я», — вспоминает Настя процесс отбора. Она отмечает, что в целом задают стандартные вопросы: по особенностям языка, алгоритмам, могут попросить написать на бумажке код или решить пару логических задач.

В Сбербанке пришлось на ходу осваивать Java. Радовала атмосфера: «Очень свободная — в плане дресс-кода, обращения ко всем на «ты», отсутствия жесткой дисциплины: после японской компании это вообще воспринимается как рай». Уже через 3 месяца Настю взяли в штат — теперь она Java-разработчик и занимается разработкой разных проектов: от сервисов для инкассаторской службы до приложений для топ-менеджмента. Возможно, такая универсальность поможет достичь «заоблачную» цель Насти — создать прибор для контроля и анализа сновидений.

«Я родился и окончил школу в Тольятти — автомобильном сердце России. После 11-го класса переехал в Москву, окончил Архитектурный колледж, а потом еще несколько лет учился на инженера-архитектора в Московском государственном строительном университете (МИСИ-МГСУ)», — рассказывает Степан , наш второй герой.

Степан начал работать еще в универе — в дизайн-студии своего брата. Ребята взялись создавать предметы интерьера и со временем запустили собственное производство. Степан выполнял роль дизайнера и технического директора, занимаясь всеми стадиями — от прототипирования до запуска в производство.

К сожалению, в 2018 году упал поток клиентов и братьям пришлось закрыть компанию. Степан мог вернуться в архитектуру — у него был небольшой опыт работы в архитектурном бюро после колледжа. Однако он решил развиваться: «IT-сфера притягивала давно, но не было возможности погрузиться в нее дальше изощренных таблиц в Excel. Было очевидно, что мир несется вперед и скорость наступления изменений вокруг увеличивается с каждым днем».

В отличие от Насти, Степан не считает, что сменил профессию. Он просто улучил момент, чтобы погрузиться в IT и приобрести новый инструмент. Узнав про Школу 21 в Facebook, архитектор отправился изучать разработку.

«Бассейн» для Степана стал испытанием. В 2014 году он немного занимался веб-версткой в Moscow Coding School. Спустя 4 года он с удивлением обнаружил, что имеет аккаунт на GitHub и даже помнит, что такое sublime text, но совершенно не имеет представления о разработке.

Добавились и другие сложности: «Я интроверт, и опенспейс с огромным количеством человек был для меня серьезным шоком». А потом он познакомился с ребятами, которые здорово поддержали его морально. Маше, например, как и ему, было не очень комфортно в опенспейсе. Вместе они нашли самых короткий в Школе 21 стол на двоих и охраняли зыбкое личное пространство друг друга.

Главное, что вынес Степан из классического образования, — основной буст в знаниях ты даешь себе сам, когда зарываешься в книгах и проектах, всё остальное — вторично. Поэтому порадовался порядкам в Школе 21: «Она предоставляет возможности для обучения, при этом не мешает и ничего тебе не навязывает. Это очень ценно».

Сейчас Степан стажируется iOS/Mac OS-разработчиком в Сбербанке, а после стажировки параллельно с учебой планирует делать свой небольшой проект, связанный с разработкой. «Если хочешь преуспеть в чем-то, ты должен считаться с технологиями. Если решил связать свою жизнь с кодом, всегда отвечай себе на вопрос — что ты хочешь изменить с помощью этого инструмента?» — советует он будущим разработчикам.

«Я родился и вырос в Набережных Челнах, потом поступил на стоматологический факультет Казанского государственного медицинского университета, который окончил с отличием в 2018 году. Сейчас я заканчиваю ординатуру по организации здравоохранения». Нет, мы не поменяли тему статьи: это очередной наш герой — Ибрагим.

Параллельно с учебой в медвузе Ибрагим успел поработать и в своей сфере — медбратом в онкологическом отделении, и в далеких от медицины областях — занимался организацией и проведением мероприятий, немного поработал в маркетинге. В основном придумывали вирусные кампании и делали разные активности с блогерами. После окончания университета он решил попробовать что-то еще, а если передумает, то вернуться к профессии врача.

«Мне всегда нравилась медицина, но в то же время постоянно завлекали все эти статьи про технологии, объединенные темой про будущее, которое уже наступило», — вспоминает Ибрагим. Объявление о наборе в Школу 21 он увидел случайно, но изучив информацию о калифорнийском и парижском отделениях, решил попробовать. Тем более что первый «бассейн» был в удобное время — в августе.

Он удачно прошел испытания и был зачислен в «бассейн». Хотя никакой базы в программировании и математике у Ибрагима не было, ему понравились четыре недели интенсивного погружение в кодинг. Помог опыт обработки больших объемов информации из разных сфер, приобретенный во время учебы в медицинском вузе. «Сложность «бассейна» зависит от отношения к нему. Он построен таким образом, чтобы быть полезным участнику независимо от его уровня профессионализма в программировании», — объясняет Ибрагим.

После «бассейна» наш герой решил отказаться от предложений по работе в медицинской сфере и пошел на основное обучение. Выбор пал на ветку компьютерной графики. Интересно, что используемые там алгоритмы помогли подтянуть линейную алгебру, которую Ибрагим применяет в текущей работе. Важным фактором выбора ветки была возможность визуально оценить результаты: «Один только фрактал Жюлиа, напоминающий психоделическое искусство, чего стоит», — восхищается Ибрагим.

Сейчас Ибрагим работает дата-сайентистом в IT-направлении Сбербанка SberDevices. Он занимается задачами в области NLP (natural language processing) — учит компьютер распознавать естественную речь. Он интересовался машинным обучением, ходил вольным слушателем на курсы в разных университетах, прошел много открытых онлайн-курсов. Наш герой полагает, что и без Школы 21 пришел бы к текущей профессии, но именно она стала для него «практическим пиком» в изучении нейросетей.

«Есть два отличия Школы 21 от других форматов обучения. Во-первых, Школа — это исключительно проектное обучение, где каждая новая тема — проект, который тебе необходимо сделать с нуля. И это действительно круто. Второе отличие — это отсутствие теории, которое, с одной стороны, не ограничивает в источниках знаний, а с другой — требует осознанного подхода к их выбору». Он добавляет, что Школа 21 — это еще и сообщество, классные приглашенные спикеры, мероприятия и соревнования: «Думаю, это большая заслуга команды, которая работает и создает школу такой, какая она есть, за что хочется ей сказать спасибо. В моем случае Школа 21 позволила очень быстро освоиться в новой для меня сфере и начать работать».

Ибрагим сделал для себя несколько выводов и согласился ими поделиться с теми, кто ищет свой путь в жизни:

А главный вывод можно сформулировать фразой, которую Ибрагим запомнил еще с первой пары по латинскому языку в медвузе: Fortes fortuna adjuvat («Судьба помогает смелым»). Пожалуй, это можно адресовать всем, кто задумывается о смене жизненного пути.