Зачем центральные банки по всему миру создают собственные цифровые валюты

Простыми словами о том, что такое цифровые валюты центральных банков (ЦВЦБ) и почему началась межгосударственная «гонка» национальных цифровых валют.

Многие страны мира проявили интерес к созданию цифровых валют, которые будут дополнять наличные и безналичные формы денег. Это свидетельствует о том, что в ближайшие годы на глобальном уровне могут произойти существенные изменения в денежном обращении, а также в денежно-кредитной политике и валютных операциях.

Появление негосударственных цифровых валют (в том числе криптовалют) и их стремительное развитие c 2010-х годов показало перспективность виртуальных токенов, распределённых реестров и смарт-контрактов. Были даже опасения, что криптовалюты нанесут существенный урон национальным валютам и в значительной степени подорвут монополию банков и международных платёжных систем на осуществление платежей.

Однако на практике криптовалютам удалось только стать средством обращения, но не мерой стоимости. То есть они не обрели полноценную функцию денег. Причиной тому является высокая волатильность курса криптовалют, затрудняющая устойчивое ценообразование товаров и услуг. Более того, в большинстве случаев цифровые активы создаются в качестве бизнес-проекта, который направлен на рост их курса. Но чтобы стать мерой стоимости, курс криптовалюты должен быть неизменным годами или даже десятилетиями. Для разрешения этого противоречия предпринимаются усилия по созданию стейблкоинов – цифровых валют, стоимость которых «привязана» к менее волатильным или более предсказуемым активам.

Поэтому в настоящее время криптовалюты воспринимаются скорее как инструменты спекуляции, чем платёжные средства. А их правовой статус, который остаётся неурегулированным, провоцирует частые и крупные относительно размеров рынка мошенничества.

Но масштабный эксперимент, за краткий промежуток времени превратившийся из теоретических научных разработок в рынок с капитализацией в более чем 1 триллион долларов к началу 2021 года, привлёк внимание «идейных врагов» децентрализованных валют – центральных банков большинства стран мира.

Ситуация обостряется ещё и тем, что свои платёжные системы уже давно создают частные IT-корпорации. И по мере развития их экосистем повышается риск концентрации огромного массива экономической информации и персональных данных в руках ограниченного круга компаний (что особенно опасно: иностранных). Чтобы противодействовать этой угрозе, государства начинают перехватывать инициативу в области развития платёжно-расчётной инфраструктуры и Big Data у частного сектора и транснационального бизнеса.

По оценке Банка международных расчётов, ещё в 2020 году 80% всех центральных банков либо находились на стадии создания цифровых валют, либо изучали такую возможность. В настоящее время лидером в этом направлении является Народный банк Китая, который запустил пилотный проект государственной цифровой валюты Digital Currency Electronic Payment (DCEP) с перспективой начала полномасштабного её обращения с 2022 года.

Банк России тоже планирует с 2022 года начать практическое внедрение цифрового рубля. Преимуществом России являются высокий уровень развития отечественного IT-сектора, а также тот факт, что доля безналичных розничных транзакций уверенно увеличивается. Поэтому цифровой рубль в стратегической перспективе может войти в число мировых лидеров среди национальных цифровых валют по количественным и качественным показателям развития.

В настоящее время в большинстве стран мира существует двухуровневая банковская система.

Первым уровнем является центральный банк, владеющий монополией на эмиссию национальной валюты в наличной форме и являющийся агентом правительства по размещению государственных долговых обязательств, а также кредитором последней инстанции для банков.

Вторым уровнем являются коммерческие банки, осуществляющие платёжно-расчётное и кредитно-депозитное обслуживание граждан и организаций.

В свою очередь, платёжно-расчётные операции и безналичное денежное обращение базируются на системе межбанковских корреспондентских счетов. Данная система позволяет осуществлять два фундаментальных процесса.

1. Двойную бухгалтерскую запись платежей: обязательства или расходы одного банка являются активами или доходами другого. Этот механизм позволяет отслеживать транзакции, в том числе трансграничные.

2. Денежную мультипликацию: безналичное денежное обращение делает эмитентами денег не только центральный банк, но и второй уровень банковской системы – коммерческие банки – по формуле «денежная масса = денежная база / норма резервирования». Так, выпущенные центральным банком и поступившие в обращение 1000 денежных единиц при норме резервирования 10% от размера каждого депозита теоретически приводят к увеличению денежной массы на 1000 / 0,1 = 10000 денежных единиц (на практике, конечно, намного меньше в силу существования теневого сектора экономики, наличного денежного обращения, проведения трансграничных операций и других факторов).

Цифровые валюты центральных банков, как следует из названия, предполагают наличие монополии центральных банков на их эмиссию и делают ненужными коммерческие банки для мультипликации денежной массы. Таким образом, центральный банк будет являться и создателем, и оператором, и хранителем пула цифровых денежных единиц. Операции клиентов приводят к перемещению средств с одного расчётного счёта на другой так, как будто бы банковская система является одноуровневой.

Роль коммерческих банков в подобной системе заключается в проверке клиентов и их операций на предмет соответствия требованиям законодательства о противодействии легализации незаконно полученных доходов. Также они будут предоставлять клиентам платёжно-расчётную инфраструктуру для трансформации их средств из одной формы в другую (наличную, безналичную, цифровую).

В перспективе подобная система может привести к тому, что центральные банки станут предоставлять нефинансовому сектору экономики не только расчётные, но и кредитно-депозитные услуги. Это сделает неконкурентоспособной традиционную бизнес-модель банков и поэтому многие из них уже сегодня активно инвестируют в экосистемы и финтех.

Впрочем, центральные банки пока не выработали единую концепцию эмиссии и обращения национальных цифровых валют. Не исключено, что в каких-либо юрисдикциях право коммерческих банков на эмиссию цифровой валюты в той или иной форме сохранится.

Примером метаданных в наличном денежном обращении является серийный номер банкноты. Бумажная купюра выступает подтверждением того, что её держатель имеет некое количество денежных единиц. А серийный номер (никак не влияющий на осуществление платежей) используется центральными банками в качестве дополнительной степени защиты, а также для анализа денежного обращения в географическом, отраслевом и временнóм разрезе.

Метаданные превратят ЦВЦБ в так называемые «окрашенные» денежные единицы. Центральные банки получат возможность встраивать автоматизированные алгоритмы в процессы эмиссии, обращения и стерилизации (то есть перевода в менее ликвидную форму вплоть до вывода из обращения и уничтожения) данной формы денег. Теоретически, в перспективе каждая единица цифровой валюты может включать в себя один или несколько блоков информации.

В том числе:

На рисунке ниже показана графическая интерпретация метаданных ЦВЦБ по аналогии с наличными банкнотами.

Метаданные позволят также реализовать механизм смарт-контрактов. Например, покупатель крупной бытовой техники будет оплачивать в магазине покупку с прикреплением смарт-контракта в виде аккредитива, согласно которому деньги поступят на счёт продавца только после завершения процедуры доставки и установки данной техники.

По заявлениям центральных банков и международных финансовых организаций, внедрение ЦВЦБ позволит в стратегической перспективе создать комфортную и безопасную инфраструктуру платёжно-расчётных услуг для граждан и организаций, а также минимизировать комиссии за денежные переводы.

Параллельно с этим цифровые валюты предоставят возможность для «обеления» теневых секторов экономики и автоматизации сбора налогов, а также предоставления государственных услуг. К примеру, в случае внедрения модели безусловного базового дохода ЦВЦБ позволят путём соответствующих запретительных метаданных ограничить приобретение алкогольной и табачной продукции за счёт полученных субсидий.

Однако существует и ещё по крайней мере одна важная причина, по которой центральные банки форсируют внедрение цифровых валют. Она напрямую связана с геополитическим противостоянием и внешнеэкономической конкуренцией.

Опасность ЦВЦБ заключается в том, что государство, ставшее лидером в этой технологии, получит возможность предлагать этот инструмент нерезидентам для обслуживания транзакций в других странах. Причём обращение цифровых валют может происходить только на серверах эмитента. Это означает, что информация о транзакциях не сможет поступать в налоговые органы государств резидентства иностранных пользователей. Кроме того, иностранные цифровые валюты смогут "вытеснять" наличные и безналичные национальные денежные единицы, способствуя разбалансировке денежного обращения.

Эмитент пользующейся спросом на внешних рынках цифровой валюты также сможет влиять на её заграничных пользователей. Например, предлагать беспроцентный (или даже с отрицательной ставкой) торговый кредит зарубежным покупателям продукции отечественных производителей или поставщиков услуг.

Эти риски можно эффективно минимизировать только за счёт создания внутри страны конкурентоспособной национальной цифровой валюты.